В последние годы работы моего мужа, Льва Остермана, в Институте Молекулярной Биологии (1979-1984 гг) произошел его самый крутой поворот от естественно-научных исследований к чтению лекций, а потом к исследованиям в сфере гуманитарной. Размышления о таком повороте были связаны с внешними обстоятельствами.

Академик Баев, чьим заместителем в лаборатории был Лев, решил, что свобода выбора направления работы в лаборатории отменяется. Вся работа будет подчинена проблемам генной инженерии. Такие изменения не устраивали Льва. Подумав, он решил уйти из института сразу по наступлении пенсионного возраста. Но за оставшееся время он считал очень важным сделать для института, оборудованием которого занимался более 5 лет, последнее важное дело — прочитать для молодых сотрудников ИМБ курс лекций по физическим методам исследования нуклеиновых кислот. Литература для чтения лекций собиралась им много лет, и к этому времени содержалась в 85 тетрадях (1700 статей), сброшюрованных в четыре папки. Лев получил разрешение академика Энгельгардта на использование конференц-зала с 10 до 12 часов один раз в неделю. Перед первой лекцией он немного поволновался: «Захочет ли молодежь института слушать эти лекции?». Но на первой лекции уже собралось много народу, а на второй свободных мест в зале не было. На третьей лекции не все желающие могли сидеть. Надо было что-то менять, и Лев решил читать каждую лекцию 2 раза подряд. К этому времени «сарафанное» радио оповестило и московскую научную молодежь о читающихся в ИМБ лекциях. В результате повторные лекции тоже шли при заполненном зале. В конце трехлетнего чтения этого курса лекций благодарные слушатели подарили лектору роскошное издание книги фотографий с названием «Мелодии русского леса» с трогательной надписью:

«Дорогому Льву Абрамовичу — нашему неизменному и безценнейшему проводнику в многолетних странствиях по дебрям «нерусского леса» биохимических методов — с искренней благодарностью за цикл лекций и книги.
С надеждой на дальнейшие встречи
Слушатели лекций 1980-1983 гг.»

По многочисленным просьбам слушателей параллельно с чтением заключили договор на издание книг с издательством «Наука». Когда первая книжка на русском языке была уже распродана, произошел забавный случай. На международной книжной ярмарке в Москве представитель американского издательства «Джон Вайли и сыновья» обратился ко Льву с вопросом: «Нет ли у Вас чего-то интересного для нашего издательства?» Лев рассказал, что у него собрана огромная литература для написания книги по физическим методам исследования белков и нуклеиновых кислот, что может заинтересовать их Издательство. Затем Лев встретился с самим господином Вайли, который попросил написать подробный конспект книги на английском языке и выслать в адрес фирмы. Через 2 недели на адрес доктора Остермана пришел вежливый отказ в публикации рукописи. По мнению выбранных экспертов — невозможно всеобъемлющее описание перечисленных методов одним автором. Этот ответ кажется сейчас забавным, потому что через 2 года известное международное издательство «Шпрингер-Ферлаг» опубликовало уже руководство Льва в трех томах. В мае 85 года эти три книги сразу же попали в весьма престижную компанию. Крупнейшая американская фирма «Сигма», в течение 10 лет предлагала в своих каталогах 100 лучших книг по практическим аспектам химии и молекулярной биологии. Они сохраняли постоянное место в этой сотне «избранных» книг в течение десяти лет. Об успехе автора, свидетельствует и то, что все три тома, присланные в читальные залы научных библиотек на русском языке, быстренько оттуда исчезали.

Лев тем временем приступил к изучению работ Л.Н. Толстого, написанных им после нравственного кризиса 1878 года, получив доступ к библиотеке музея Л.Н.Толстого. Там, в крохотном зале для 4-х человек хранилось 90-томное собрание сочинений, бережно сохраненное для людей самоотверженным Николаем Сергеевичем Родионовым в борьбе с партийными начальниками, желавшими убрать или сократить не только не нравившиеся комментарии, но и куски толстовских текстов. Они надолго лишали редакторов жалования, лишая их возможности официально работать, но не сумели победить Родионова, решившего издать всего Толстого. В этой борьбе он опирался на высказывание Ленина, о необходимости издать все, что написал Л.Н.Толстой. (Остерман, правда, при всей своей дотошности, не смог отыскать это высказывание).

О сути толстовского учения Лев начал думать и изучать практику толстовского учения в доме Родионовых, в конце 40-х годов, и в начале 50-х годов. Николай Сергеевич Родионов был толстовцем. Лева знал Родионовых — Сережу и Федю, потому что учился в параллельном с ними классе. Оба ушли на фронт добровольцами сразу по объявлению войны. Сережа погиб в первый, а Федор в последний год войны, родителям сообщали про каждого: «Пропал без вести». Лева долго не решался к ним прийти (здоровый и не воевавший, хотя и не по своей вине). Его уговорил друг Саша Свободин, друживший с Сережей и останавливавшийся у Родионовых во время приездов в столицу. Сразу по приходе, Льва окружила волна любви и тепла, ему предложили испить чайку с сушками и трогательно интересовались всеми его жизненными перипетиями. Лев был тронут, и стал бывать у Родионовых почти каждый день, помогая им во всех хозяйственных делах. Наталья Ульриховна дала ему ключ от квартиры и ласково звала Леонардо, с такой легкостью он справлялся с любой домашней техникой. Их шести-комнатная квартира помещалась в доме рядом с Большим Театром во дворе, выходившем на Большую Дмитровку. Эта квартира была передана в дар Ульриху Авранеку и его семье, специальным постановлением за подписью Ленина за то, что он приехал из Праги сразу после революции и восстановил хоровые ансамбли Большого театра. Поэтому Родионовых не могли уплотнить или переселить.

Чтобы проиллюстрировать проявления толстовских подходов в жизни расскажу две истории. Первая про Гисю Островскую, актрису театра Красной амии, приятельницу Льва и тот ее день рождения, когда у нее было плохое настроение и не хотелось идти домой. Лев уговорил ее пойти в дом его друзей — Родионовых. Посмущавшись немного, Гися согласилась. В доме после представления и объяснения, почему они пришли, поднялась веселая суматоха.

Эммочка, бывшая бонна хозяйки, а ныне бухгалтер и ее подруга, занимавшая комнату при кухне, притащила баночку прошлогоднего варенья, хозяйка где-то откопала припрятанный для случая мармелад. А хозяин произнес тост, в котором поведал, что с утра чувствовал необычность дня и приготовил для кого-то, кто должен появиться — подарок, книжку-байку о МХАТе. Выпили по рюмочке вина, принесенного Львом, и начались веселые расспросы Гиси о театре и ее делах в нем. Когда Лев провожал Гисю, она сказала, что у нее еще не было такого замечательного дня рождения. Так умели утешить и обрадовать гостя Родионовы.

Вторая история о помощи не словом, а делом. Однажды, придя в дом Лев, увидел, что гостиная вся перегорожена. Стол отодвинут в угол, а занавеска оставляет только узкий проход вдоль стен. Это хозяева помогают семейству друзей из 4-х человек, включая маленькую девочку, играющую на рояле, который тоже встал в середине комнаты, пережить капитальный ремонт. И это не на неделю, на два месяца нарушен был стиль жизни в доме. Так прием гостей пришлось перенести в кабинет, где работал Николай Сергеевич.

Расскажу еще мое первое впечатление от дома Родионовых. Лев привел меня, когда праздновалась Пасха, и в доме было много гостей. Я очень волновалась, но атмосфера какой-то радости от того, что к ним пришла новая гостья и интереса к ней не пугала, а завораживала. Мне не приходилось никогда такое испытывать. В конце вечера Наталья Ульриховна обняла меня и сказала своим грудным ласковым голосом: «А теперь, Линочка, приходите с Левой запросто, когда захотите и сможете. Мы Вам всегда будем рады».

Замечу, что Родионовы никогда не говорили приходившим к ним людям, о погибших сыновьях (эта рана не заживала) и о сложностях и переживаниях, связанных с изданием собрания сочинений Л.Н.Толстого. Это всегда удивляло, но понять удалось только после получения доступа к дневникам Николая Сергеевича (после 2000 года), старичков уже не было в живых. Только написав книгу «Сражение за Толстого» Лев смог выразить свою любовь и благодарность людям, которых считал своими духовными родителями. В книге автор объяснил, что следуя заветам Толстого, человек старается увеличить долю добра и любви в мире. Толстовское правило жить для радости людей, тебя окружающих, а не наваливать на них свои неприятности и горести. Если человек с любовью относится к окружающим, это и его самого сделает счастливым.

Толстой указал на противоречие в развитии культуры (так он называл научно-технический прогресс) и нравственности.

«Ничто, увеличивающее возможность людей воздействовать друг на друга: железные дороги, телеграфы, телефоны, пароходы, пушки, все военные приспособления, взрывчатые вещества и все, что называется культурой, никак не содействовало в наше время благу людей, а напротив. Оно и не могло быть иначе среди людей, большинство, которых живет безрелигиозной, безнравственной жизнью. Если большинство безнравственно, то средства воздействия будут содействовать только распространению безнравственности… Желательное отношение нравственности и культуры такое, чтобы культура развивалась только одновременно, немного позади нравственного движения. Когда же культура перегоняет, как это теперь, то это — великое бедствие»…
(Из дневника Л.Н. Толстого за 1907 год).

То есть очень важной задачей настоящего он считал решение гуманитарных проблем, что окончательно побудило Льва покинуть ИМБ и вообще сферу естественных наук и постараться вложить все оставшиеся силы в сферу гуманитарную.

В качестве области приложения сил, он не мог выбрать ни философию, ни психологию, потому что времени на их изучение у него уже не было. Он выбрал компактную историю Древней Греции и Рима. Все обоснования выбора можно посмотреть в автобиографической книге «Течению наперекор». Автор с удовольствием рассказал, о жизни людей, их отношениях, о становлении и развитии демократии, о важнейших лидерах и их взаимодействии с народом. Лев работал над детальным изучением монографий отечественных и зарубежных историков, над множеством дополнительного материала. Покончив с изучением и написанием, он заручился суждением квалифицированных историков об отсутствии фактических ошибок. Издатели тогда охотно печатали книги за счет автора, а у Льва оставались деньги от гонорара за книги по методам. Наш издатель решил печатать подарочное издание «Римской истории в лицах». Дескать, красивую книжку неизвестного автора скорей купят. Ее действительно раскупили быстро. Мы этому помогли, использовав часть тиража для подарков Левиным ученикам. После ухода Льва мне удалось уговорить издателя сделать второе издание книги такой, как мы хотели с самого начала: в трех томах с черно-белыми рисунками, то есть дешевый вариант, чтобы молодежь могла ее покупать.

Когда М.С. Горбачев стал президентом СССР и началось время крутых перемен, Лев начал писать книги на злободневные темы. Так, используя письма к сыну, он выпустил интересную книгу «Интеллигенция и власть в России 1985-1996 гг». Последняя большая работа была связана с историей российского дореволюционного парламентаризма (история I и II Государственных Дум), по ее итогам опубликована книга — «Диалоги через столетие: Интеллигенция и власть в России (1894-1917)».

Мы прожили со Львом вместе более 50 лет. Все эти годы, до самого последнего дня, он работал самоотверженно, по 10-12 часов в сутки и всегда очень эффективно. Отдавая все силы избранному любимому делу и полностью погружаясь в работу, он решал такие задачи, которые другим казались непосильными. Направления и подходы менялись: экспериментальные биологические исследования, лекции, книги по методам, и книги гуманитарного толка в конце пути. И на всех этапах большое место занимала работа в школе, к которой он возвращался несколько раз в своей жизни, включая годы постоянной работы в гимназии 1543, уже на пенсии. Педагогическая деятельность для Льва во многом была превыше других занятий, давая самый непосредственный выход его извечному стремлению к просвещению и, главное, к нравственному воспитанию. Несмотря на смену профессиональных направлений, в этом стремлении, основанном на понимании Львом толстовства, он оставался неизменен.

Лина Мироновна Эпштейн,
сентябрь 2023 г.