Итальянское землятресение
Вчера ночью вернулись из Италии. Одни из лучших наших каникул, в которых было все – и любимые друзья, и чистое море с теплой галькой, и горные тропки с летящими из-под кроссовок камнями, и каменные церкви XII века, обсаженные лавандой, и спокойные долгие вечера под южными звездами.
А еще было землетрясение.
Мы жили у Сережиного одноклассника в Ассерджи, старинной деревушке рядом с городом Л’Акуила. В одну из ночей мы пошли шататься по улицам, даже и не предполагая, как мало эта прогулка будет похожа на привычные вечерние променады по Лобне или Алабино. Подойдя к историческому центру, мы увидели законсервированный мертвый город: щедро освещенный фонарями, но без жителей, без зажжённых окон, без магазинов. В некоторых подвалах – груды камней, по фасадам – изредка трещины, покореженные двери, стены, схваченные металлическими сваями. Мощные каменные дома, старинная кладка, ощущение нераспечатанного Средневековья. Сережа сразу заметил, что все это похоже на декорации к отснятому фильму. Юра невозмутимо показывал нам дом с трещиной на стене, в котором жил до землетрясения 2009 года, потом дом, где жил его коллега, потом дом, в котором жили его знакомые, но уехали, потому что дальше жить в нем было уже нельзя. И тут мелькнуло какое-то совершенно нетуристическое чувство – чувство не о чужой истории, культуре, быте, а о единой судьбе всего человечества, о смерти, так тонко изображенной в Соборе Святого Петра в виде скелета с завязанными глазами. Смерть слепа.
Через четыре дня мы проснулись от какого-то шатания. Всегда сложно отделить муть сна от ночной мути. Не вставая с кровати, я несколько секунд смотрела на прыгающее окно. Потом из другой комнаты послышались ставшие позже крылатыми слова Юры «Это землетрясение. Все нормально. Спи!» Из дома напротив выбежали и загалдели соседи. На верхнем балконе кто-то что-то взволнованно обсуждал по-итальянски. Через час мы кое-как заснули.
А на утро поняли, что в 50 км от нас город, мимо которого мы еще вчера проезжали, почти сравняло с землей. Страшные фотографии, подсчет количества жертв. Серия афтершоков. А в голове бесконечное – они засыпали, не попрощавшись друг с другом, не доделав дела, кто-то поссорившись, кто-то не признавшись в любви, планируя и мечтая. Не зная, что больше не проснутся.
«Стихия», «магма», «движение тектонических плит» – внутри живет детская уверенность, что это что-то из области картинок из учебника географии за 6-ой класс или же высокого искусства. «Магма – огненно-жидкий силикатный расплав». Заламывая руки, красивые люди спешат укрыться от стихии.
Трагедии современности по большей части в корне иные: порожденные ненавистью кого-то к кому-то. Погибшие в войнах и терактах – жертвы людской злости, ущербного человеческого мировидения. В гибели при землетрясении же есть что-то библейски трагическое, предрешенное и предначертанное не человеком, а природой.
И какой же иной показалась на утро Италия, насколько более понятными и близкими стали античные развалины и нежилые средневековые дома, поддерживаемые современными скобами. Теперь воспоминание об Италии – воспоминание о близости, крепленое болью.
Александра Бассель,
26 августа 2016 г.
"ИТАЛЬЯНСКИЙ ФОН" - текст Сергея Павловского