Как всегда бывает в жизни, успех любого дела определяют люди, их ум, их энергия и, что особенно важно, их талант. Когда 1 сентября 1975 года вблизи станции метро "Юго-Западная" открыли новую школу под номером 43, работать в нее пришло несколько по-настоящему талантливых учителей. Среди них Роза Александровна Новосельцева – учитель музыки и изобразительного искусства, увлеченная детским театром, стремящаяся вовлечь детей в его волшебное искусство. Первый детский спектакль, который прошел на школьной сцене уже в январе первого учебного года, была комедия Мольера "Мещанин во дворянстве". Спектакль имел и у детей, и у взрослых ошеломительный успех. С этого, в сущности, все и началось. К созданию детского театра подключились другие учителя. Появилось несколько театральных трупп, каждая из которых ставила по одному-два спектакля в год. Вот только названия некоторых из них: "Волки и овцы" А.Н.Островского, "Мандат" Н.Э. Эрдмана, "Сирано де Бержерак" Э. Ростана, "Тень" Е. Шварца , "Капитанская дочка" А.С. Пушкина, "Кин IV" Гр. Горина, "Дурочка" Лопе де Вега,   "Виндзорские насмешницы" В. Шекспира, "Трудно быть Богом" Бр.Стругацких, и многие другие.

Школа стала жить театром. Огромное количество детей потянулось на сцену, испытывая радость приобщения к искусству. Чем притягивает ребенка театр? По-видимому, тем, что театр – это магия, это сила, в чем-то неподвластная человеку. Настоящий театр – всегда праздник, и если это не рядовой спектакль, а подлинный шедевр, то праздник этот на всю жизнь остается с человеком. Наконец, как и любое искусство, театр – это всегда тайна. Стремление проникнуть в тайну сценической игры, в волшебный мир актерского перевоплощения – главный побудительный мотив, заставляющий ребенка подниматься на сцену. Но не только это. Создавая роль, ребенок одновременно решает для себя две задачи: правдивого вхождения в сценический образ и отражения своего отношения к нему. И в этом тоже проявляется притягательная сила сцены. Играя доброго, он сам становится добрее, играя злого, невольно вырабатывает в себе неприятие зла. В этом и состоит облагораживающая сила искусства, особенно театрального, которому, на наш взгляд, нет равных по силе эмоционального воздействия.

Таким образом, театр, как и любое искусство, – это один из способов освоения окружающего мира. И задача школьного театра вовсе не в том, чтобы помочь детям стать будущими актерами, а в том, чтобы помочь им в формировании своего нравственного идеала.

Какие трудности испытывает школа в этом смысле? Они общеизвестны. Главная из них – многофункциональность деятельности учителя. Это часто мешает ему выбрать такую деятельность в школе (помимо преподаваемого предмета), к которому лежит его душа, которая давала бы ему удовлетворение. Задача руководителя школы, по-видимому, и состоит в том, чтобы создать такому учителю максимальные возможности для самореализации.

Нашей гимназии повезло. У нас работает много учителей, которые любят театр и с удовольствием занимаются школьным театральным искусством. За многие годы, как отмечено выше, мы поставили немало спектаклей. Но даже в этих условиях вовлечь в театр всех ребят, удовлетворить желание каждого ученика играть на сцене невозможно. Мы попытались найти такие пути, идя по которым практически вся школа в один прекрасный день становится театром, с утра до вечера. И мы все в нем играем – дети, учителя и даже я, директор.

Процессы духовного обновления нашей страны, ее культурного ренессанса, начатые в конце 80-х – начале 90-х годов, связаны с возвращением в нашу жизнь многих отторгнутых от нас в течение долгих лет, но замечательных, выдающихся имен деятелей литературы, искусства, науки. Эти годы связаны с возрождением культурных традиций, которыми раньше жило общество, но которые, увы, за многие годы были утрачены. И мы решили ребятам об этом напомнить.

Но как это сделать? Просто прийти на урок и рассказать об этом? Опять урок, опять учитель говорит, а дети (в лучшем случае) слушают. Скучно и вряд ли интересно. Мы стремились к тому, чтобы сами школьники стали творцами этого возрождения, чтобы они сами очутились в той далекой от них эпохе.

И тогда мы решили провести в школе День XIX века. Провести как праздник отечественной культуры. В самом деле, как это может быть необыкновенно и увлекательно, если вся школа, с V по XI класс, вдруг погружается в прошлый век. Мы меняем свои костюмы, свои манеры общения, в чем-то свой быт и на один день становимся такими людьми, какими они были сто и более лет назад. Без игры здесь не обойтись. И мы все решили сыграть XIX век.

Все в этот день (а мы его сделали неучебным) было необыкновенно и удивительно. Начать с того, что мы никого не пускали в этот день в школу в современном костюме. Чтобы облечь всех (я имею в виду и учителей) в костюмы прошлого века понадобилось несколько сотен костюмов, взятых напрокат в одном из московских театров. Костюмы – ведь это уже часть образа. Наша игра и началась с умения носить сценический костюм.

Вот стоит у дверей школы учитель труда Владимир Владимирович Литвиненко в темно-синем костюме с золотыми галунами: он исполняет роль швейцара. А вот спускается по лестнице молодая дама в элегантном до полу платье, в широкополой шляпе. Если присмотреться внимательно, нетрудно в ней узнать замечательную учительницу физики Евгению Валентиновну Эткину. И даже наша учительница математики, всегда такая строгая и сдержанная, Ирина Николаевна Деева, медленно идет по коридору в платье с коротким шлейфом, обмахиваясь веером. Тут же прошли несколько десятиклассников во фрачных парах. А вон там, у окна о чем-то весело беседуют гусар в красном доломане и молодая девушка в ярком сарафане. Это тоже наши старшеклассники. И кого только не увидишь на этажах, в вестибюле, на лестничных маршах: мужчины и юноши в бекешах, суконных чуйках, обшитых полосками меха; женщины, девушки в нарядных платьях с кринолинами, декорированных кружевной бертой, в тюрбанах, с накинутыми на плечи боа. И я в бордовом камзоле и седом парике (вельможа!) внимательно через лорнет смотрю на них, стараясь поддержать общий тон праздника, не выйти из образа.

Днем в актовом зале школы состоялся большой бал "У Йогеля" для V -VIII классов. Сказать откровенно, мы сами толком не знали, кто такой Йогель. Помнили только из Пушкина, Толстого, что был такой бал, а что он собой представлял, не знали. Пришлось придумать все самим. А поздно вечером звуками всем знакомого, великолепного и торжественного полонеза Чайковского из "Евгения Онегина" начался бал-маскарад для старших. И если в каждой праздничной программе есть свой гвоздь, то был он и у нас. В половине двенадцатого ночи на бал прибыли цыгане. Они высыпали на сцену, и полилась в зал пленительная музыка цыганских романсов, загорелась огнем цыганская пляска. И если учесть, что этими цыганами были учителя школы во главе с директором – "старым цыганом", легко представить восторг всех присутствующих на бале. 

После этого нас всех уже нельзя было остановить. На следующий год мы решили посвятить один день не менее значительному периоду истории русской культуры – "Серебряному веку". И каждый (каждый! – это очень важно) снова должен был выбрать для себя свой образ. Но, в отличие от прошлого, Золотого века, о культуре Серебряного века ребята знали до удивления мало, так как до последнего времени наши учебные программы чрезвычайно скупо освещали культуру этого периода. Ввести школьников в эпоху мы решили подготовкой специальной экспозиции, отражающей важнейшие культурные события этого времени, воскрешающей многие утраченные в нашей памяти имена. Весь вестибюль школы на две предшествующие празднику недели был заполнен интереснейшими и подчас искусно оформленными материалами. Здесь была блестящая поэзия русского Серебряного века, история создания и молодые годы Художественного театра, архитектура русского модерна, зарождение русского кинематографа (мы сумели снять к этому дню свой собственный трагикомический фильм с участием учителей гимназии), объединения русских художников "Бубновый валет" и "Голубая роза" и многое другое.

Сам праздник начался с "Синей птицы" Метерлинка, украшающей афишу Художественного театра с 1908 года и поставленной у нас восьмиклассниками. Потом в одной из рекреаций третьего этажа открылось литературное кафе "Бродячая собака", напомнив всем о существовавшем когда-то в Петербурге кафе с аналогичным названием. Ребята читали свои литературные произведения. А вечером мы вспоминали о той драматургии, которой жила русская сцена 80 лет тому назад показав и Горького, и Л.Андреева, и Ибсена, и, разумеется, Чехова. Наконец, заполночь всех участников праздника пригласило к себе артистическое кабаре "Летучая мышь", без которого трудно представить художественную жизнь Москвы начала века. Артисты кабаре разыграли скетчи, интермедии, миниатюры на темы школьной жизни. Было легко, непринужденно и весело. 

Естественно, нам не хотелось останавливаться на полпути, и в будущем году передали эстафету уже новому, советскому искусству первых послереволюционных лет. Мы разошлись во взглядах на это время. Для одних литература и искусство 20-х годов были окрашены цветом романтики. Это были годы подлинного творческого поиска и бунтарства многих художников. Другие видят 20-е годы как начало ограничений творческой свободы, переросшие позднее в жестокие репрессии против нее, в диктат зарождающейся уже в эти годы командно-административной системы. В экспозиции, которую мы так же, как и раньше, подготовили к этому дню, нашли отражение оба взгляда.

И опять у нас театр, и мы снова играем. На этот раз Хармса и Бабеля, Маяковского и Булгакова. И вспоминаем, что прямым наследником "Летучей мыши" стал "Кривой Джимми" – тоже артистическое кафе со своей программой. А днем у нас работает репетиционный зал театра Мейерхольда, в котором трудятся наши артисты – ребята IX класса. Мы как бы раскрываем творческую лабораторию мастера. И, наконец, как апофеоз праздника, – спектакль "Принцесса Турандот", разыгранный учителями гимназии. Ведь без этого некогда знаменитого вахтанговского спектакля трудно себе представить художественную жизнь Москвы 20-х годов.

Затем будут другие эпохи, другие герои и, следовательно, другие, ставшие уже традиционными, праздники. 

Человек – это открытая система. Он имеет два вектора развития – как в сторону добра, так и в сторону зла. И только культура способна вывести его к добру. И если наука – это путь к Истине, то искусство, литература, как основа духовной культуры, – это путь к Богу, к постижению того высшего смысла бытия и осмысления себя в нем, без которого личность состояться не может. Вот почему для нас обретение личности – это всегда обретение культуры – культуры прошлого, культурных традиций, культуры переживания – страдания и наслаждения – культуры общения, наконец, культуры достоинства. 

Воспитание такой личности – наш долг.

Юрий Владимирович Завельский

ЗОЛОТОЙ ВЕК РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ

СЕРЕБРЯНЫЙ ВЕК РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ