РОЗА АЛЕКСАНДРОВНА НОВОСЕЛЬЦЕВА
Преподавала в 43 школе с 1975 года черчение, музыку, руководитель музея 5-й Ударной армии.
Вспоминает Л.Д.Гуткина
МУЗЕЙ ПЯТОЙ УДАРНОЙ АРМИИИ В 43 ШКОЛЕ
Родилась в 1924 г.. Детство тяжелое, как у сотен тысяч детей в СССР, чьи родители были репрессированы: отец арестован, а мать с детьми (кажется, трое) отправлены по этапу в Сибирь. Чудом выжили. В 1941 г. мечта уйти на фронт не осуществилась. Увы... «отказали»: дочь врага народа, не комсомолка. Получив отличный аттестат в школе, Роза Александровна в 1942 г. поступила в Московский Геологоразведочный институт. Добиралась с тремя пересадками до Семипалатинска, где был расквартирован МГРИ во время войны. Студенческая жизнь началась с работы «на картошке». Училась с удовольствием, несмотря на холод и голод, подрабатывала в лабораториях и экспедициях, писала дневники, сочиняла стихи и песни.
В 1953 г. Роза Александровна переехала с мужем на Камчатку, затем в Якутию и на Урал, там же родился их первенец - Саша. Трудно сказать, что подействовало на нее, но вскоре она поменяла свой род деятельности.
С 1963 г. Роза Александровна - организатор воспитательной работы и учитель в школе на Урале. Затем всей семьей (к тому моменту уже было три сына) переехали в Москву, устроилась на работу в одну из школ, преподавала рисование, музыку, руководила хором, вела уроки искусствоведения, увлекла окружающих ее детей туризмом.
Остановимся на этом. Сколько талантов может быть в одном человеке? Много. Если начать перечислять разносторонних, одаренных людей, то за тысячи лет их насчитается не так уж много. Тем ярче бросается в глаза драгоценный самородок - Роза Александровна. Человек - оркестр. Такое определение вполне подходит к ней.
Я познакомилась с Розой Александровной в скором поезде «Стрела» Москва-Ленинград. Группа учителей Москвы была награждена бесплатной поездкой в Ленинград за активную туристическую работу. Вагон был переполнен. Половина - учителя, а вторая половина - учащиеся старших классов разных школ. Все было бы прекрасно, если бы через два часа дети не устали сидеть спокойно и начался обычный в таких случаях балаган. Над нашими головами летали апельсины, яблоки, куртки: все, что было под рукой. Беспорядочные крики, песни под гитару и без нее, и при этом полнейший хаос. Вдруг из рядов учителей отделилась фигура совсем немолодой женщины и решительно направилась к ребятам. Попросила гитару, взгромоздилась на спинку кресла и предложила им спеть. Я вовсе не верила в ее успех. Обычно наши незакомплексованные ребятки не очень воспринимают посторонних учителей: своих кое-как выслушают и, может быть, услышат, а вот на чужих посмотрят с усмешкой. Но это был не тот случай. Не прошло и пяти минут, как сначала нерешительно, а потом более активно детки запели. Энтузиазма и песен у Розы Александровны хватило до конца пути. Это признак высшего пилотажа в педагогике. Дети любого возраста чутьем улавливают своего человека. Роза Александровна стала для них своей уже в первые минуты знакомства. Они окружали ее на улицах Питера, если наши группы случайно встречались во время экскурсий. Я не слышала, о чем они говорили, но их трудно было оторвать от нее. Я с восхищением следила за ней, открывая для себя все новые черты в ее характере. Удача помогла нам встретиться в одной школе N 34 на Плющихе, где я уже работала. Розу Александровну приняли на работу в должности замдиректора по воспитательной работе. Слово «работа» совсем не подходило к ее деятельности. Она постоянно пребывала в состоянии творческого полета: носилась по коридорам школы, выдвигая все новые идеи и завораживая учащихся, которые неустанно двигались за ней, на лету подхватывая эти идеи и претворяя их в жизнь. Стоит не забывать, что ее появление в школе пришлось на август, т.е. занятия еще не начались, и она еще не была представлена коллективу школы. Как она сумела разыскать учеников в каникулы и привлечь их к работе, не понимаю. Жизнь кипела вокруг нее. Всегда дети, деловой шум, самые непредвиденные проекты и прожекты. Все мгновенно заряжались ее энергией, действовали в унисон с ней, выкладывались до конца. Ее фантазия была неистощима. Это фейерверк. Обычно фонтанирующая идеями голова не приносит настоящих (ощутимых) результатов - много шума, мало дела. Здесь же ситуация была противоположна. На глазах изумленных сотрудников менялось оформление школы. Учащиеся деловито осматривали старые стенды, стенгазеты, плакаты, некоторые из них снимали и заменяли свежими. Школа преображалась на глазах. А уже 1-го сентября заработали Комитет Комсомола, Совет Дружины, Клуб Интернациональной Дружбы и разные кружки. Представляю себе ваши скептические улыбки. Кому из нас нужна сейчас эта самодеятельность? Кто верит в эти устаревшие лозунги? Все так. Но почему бы нам не задуматься над тем, сколько пользы принесли детям эти организации. Время было другое. Ни у кого из нас не вызывала сомнения польза от них. Ведь все зависело от организатора. Можно изъять из воспитательной работы выхолощенные, бессмысленные задания, которые набили оскомину у ребят и взрослых, можно перестать агитировать за КПСС и Советскую власть, и поднять детвору на дела полезные и интересные, чтобы занять их досуг и привить им общечеловеческие ценности, оторвать их от улицы и от грязи, научить добру и отзывчивости, человечности и порядочности, чтобы они научились разбираться в жизни и в окружающих их людях, чтобы они не были слепыми котятами... Списав эти организации на свалку истории, мы во многом лишили этих ребят мудрой и доброй руки взрослых и еще не придумали ничего взамен. Неслучайно в России сейчас так много беспризорников и неблагополучных детей. Это потерянное поколение. Обойденные лаской и вниманием дети становятся хмурыми ежиками, которые ни во что не верят. Я думаю, что те, кому посчастливилось учиться у Розы Александровны, не стали нигилистами в жизни. Их увлекли задумки Розы Александровны, ее нескончаемый поток увлекательных дел. Спектакли на сцене школы, захватывающие вечера и капустники, походы и экскурсии.
К сожалению все закончилось обыденно просто. Кого-то не устраивала популярность Розы Александровны на фоне полной несостоятельности некоторых руководителей школы 34. Расправиться с человеком у нас умели. Навлекли на нее комиссию РОНО, проверку РК КПСС и т.д. Я была уверена, что эти «контролеры» в любом случае найдут «прорехи» в ее деятельности. Уж очень тщательно они копали. Но криминала не нашли!!! Ну не к чему было придраться. И тогда цинично предложили уйти по собственному желанию. Нам де с вами не по пути... На что Роза Александровна ответила: «Докажите мою профнепригодность, тогда уйду». Доказать им ничего не удалось. Роза Александровна осталась в школе, но ненадолго. Нервы не выдержали, подкачало здоровье. И она перешла в другую школу.
Через два года мы опять встретились, но уже во вновь открытой школе 43 на Юго-Западе. Казалось, что нового преподнесет нам Роза Александровна, ведь годы ее уже не молодые?
Ну, уж нет! Годы ее были не заметны. Стоит только перечислить все ее деяния, и вы почувствуете неуемный дух Розы Александровны. Достаточно вспомнить ее основное детище тех лет - Музей Боевой Славы V Ударной Армии. А ведь пришлось все начинать с нуля: знакомство с командирами, офицерами и рядовыми солдатами, разбросанными по всей России, поиски пропавших без вести, сбор материалов о подвигах солдат и офицеров, переписка с ветеранами войны, походы по местам боев Армии от Москвы до Молдавии, ведение дневников, сбор фотодокументов, создание и оформление карты боев 5-ой Ударной Армии, привлечение ветеранов Армии к работе поисковой группы, организация встреч учащихся школы с бывшими воинами, многочисленная переписка. За короткий срок было собрано столько интереснейшего материала, что его трудно было разместить в музее. А художественное оформление музея - это особая гордость школы в те годы: стенды, фотомонтажи, панно, выполненные в виде мозаики из керамической плитки и, наконец, «вечный огонь», искусно смонтированный руками ребят. Остается добавить, что вдохновителем, организатором и исполнителем всех этих работ была Роза Александровна. Подобные музеи были созданы ею в 3-х разных школах. Не удивительно, что ветераны 5-ой Ударной Армии считали ее своим бойцом-однополчанином. Жаль только, что с уходом Розы Александровны на пенсию в коллективе школы не нашлось человека, сумевшего сохранить музей и продолжить начатое ею важное дело.
Ее умение увлечь слушателей поражало всех присутствующих. Какими эмоциональными зарядами должен обладать человек, если по одной ее команде переполненный детворой зал вставал и воодушевленно пел под гитару песни, гимны, а иногда и романсы?
Роза Александровна была учителем музыки и рисования. Она вела захватывающие уроки по искусству, знакомя учащихся с выдающимися композиторами, музыкантами и художниками, проводила экскурсии в художественные музеи Москвы и Подмосковья. Я старалась не пропускать ее экскурсии и помню, как не раз к группе школьников присоединялись многочисленные посетители музеев, которые завороженно слушали ее повествование и в конце задавали вопрос: «Где вам удалось найти такого экскурсовода?»
Роза Александровна не только увлекалась живописью, но и открывала таланты художников у некоторых ребят. К ним она была особенно внимательна и заботлива.
Не могу забыть ее самоотверженность и одухотворенность. Помнят ли те, кому посчастливилось с ней работать и у нее учиться, оформление всех трех этажей школы красочными мозаичными панно, выполненными из керамических плиток? Она работала с ребятами из художественного кружка. Огромные панно от пола до потолка поражали своей монументальностью и художественным вкусом. Каждое панно было оформлено тематически: достижения нашего народа в космосе, борьба за мир и интернациональная дружба, народные стройки. Не удивляйтесь и не смейтесь. Это темы, которыми жила школа тех лет. С особой любовью она оформила свой кабинет рисования и музыки. Мне горько сознавать, что все ее произведения были разрушены, стерты со стен и подвергнуты забвению.
Сейчас многим не понять, какой резон был человеку - учителю тратить столько сил и времени на никем и ничем не оплачиваемую работу. Роза Александровна отыскала где-то под Москвой фабрику керамической плитки и на помойке, где сбрасывалась битая плитка, набрала несколько мешков боя, вместе с ребятами перетащила их в школу. Не знаю, сколько бессонных ночей провела она в школе, оформляя стены в коридорах. Я помню, как мы с ней провели в школе несколько ночных часов перед очередным «открытым» мероприятием, на котором мы ждали прибытия именитых гостей. Сторож школы выпустил нас где-то под утро (часа в 3 утра). Мы разъехались по домам, чтобы утром собраться снова. Спустя некоторое время она рассмешила нас воспоминаниями о том, как ее встретили дома муж и сыновья. Оказывается наш сторож - шутник позвонил ночью к ее родным и сказал загадочно: «Мужики, варите картошку! Мать домой едет». Она приехала домой и удивленно застала суетившихся по квартире сыновей с котелком горячей картошки и мужа, накрывающего на стол. Ее семья во всем ее поддерживала. Эллан Юрьевич (муж) всегда спокойно относился к ее непрекращающейся работе: «Если ее это так увлекает, пусть работа приносит ей радость».
Можно ли утверждать, что она была счастлива? Несомненно. Роза Александровна относилась к разряду счастливых людей, умеющих из любого занятия добывать радость.
Что получала Роза Александровна за свои труды? Учительскую зарплату. Мы не считали ее нищенской. Мы все довольствовались малым. Но ни один посторонний художник не согласился бы выполнить бесплатно и десятую долю того, что она совершила. Эта работа считалась «общественной», на пользу общества, а значит и бесплатной. Роза Александровна относилась к другому поколению, для которого деньги не значили так много.
Я знаю, что она жила полноценной, сочной жизнью, не знала скуки, не была сторонним наблюдателем и делала все ярко и незабываемо для всех окружающих.
Она относилась к разряду атлантов, на чьих плечах держится Земля...
Я люблю Вас, Роза Александровна, и никогда не забуду!
Гинзбург М.А.
Единственное уцелевшее изображение космической мозаики в рекреации 3 этажа у 29 кабинета
Татьяна Ильинична Данилова
А мозаику около моего кабинета мне уже тогда было очень жалко. Пришла из отпуска, а мозаики нет... Стало как-то не по себе. Но сделать уже ничего нельзя было.
Антон Хавторин (Шифрин), 18 параллель
Воспоминания - они, знаете ли, не только приятные бывают. Да, это два неудобных вопроса: зачем убрали музей космонавтики (что гимназия не им. Гагарина - дешёвая отмазка) и музей 5-й ударной армии. Из чувства ложной тактичности их ЮВ не задавали.
Татьяна Довгалюк, 6 параллель
На самом деле я данные вопросы ЮВ лично задавала. Для него мозаика не была ни символом ни принципом. С его точки зрения (так он ответил на мой вопрос) детей воспитывают не мозаикой. С его точки зрения, любая обязаловка вызывает протест, а передавать память можно многими другими способами, что лично он и делал.
Сергей Павловский, 20 параллель
"Ты прости меня, Гагарин" (о внутренних причинах ликвидации школьной мозаики)
20-летие 43 школы, 1995 год. М.А.Гинзбург, Р.А.Новосельцева, Л.Д.Гуткина, Е.Д.Волжина
Вспоминает Андрей Злобин
Выездная репетиция школьного театра.
Только недавно я обратил внимание на удивительный факт, которому раньше не придавал значения. Многие из учителей 43-й школы раньше работали в 34-й, которая располагалась на Плющихе. Но ведь я тоже родился на Плющихе – дом 3/18 в Седьмом Ростовском переулке… И если бы семья однажды не переехала, я видимо все равно встретился бы с нашими учителями, но только несколько раньше – в 34-й школе. От нее до 7-го Ростовского переулка метров 300 по прямой. Удивительно устроена жизнь… Мои первые шаги были по Девичке, а первые новогодние праздники встречал на утренниках в клубе «Каучук». Плющиха… Не тогда ли я впервые вдохнул воздух, которым одновременно дышали наши замечательные педагоги? Во всяком случае, когда я прочитал воспоминания Маргариты Аминадовны Гинзбург о трудном детстве Розы Александровны, то невольно вспомнил свои первые годы. В 7-м Ростовском мы жили в сыром подвале старого дома, и наши окна находились ниже уровня земли. За домом, ближе к набережной Москвы-реки, располагался ряд сараев, где жители ближайших домов хранили дрова. Эта картинка навсегда врезалась в память – сараи, потом Ростовская набережная, а за ней, на другом берегу, здание Киевского вокзала.
Начало 60-х. Плющиха. Дети 7-го Ростовского. Справа – Андрюша Злобин
Роза Александровна Новосельцева раньше тоже работала в 34-й школе. Перелистав свои дневники за 9-й и 10-й классы, я с удивлением обнаружил, что в расписании уроков предмет Розы Александровны вообще не числился. Потом вспомнил – она вела у нас дополнительный урок, у которого было какое-то свое название. Сейчас я бы назвал это искусствоведением. Урок Розы Александровны всегда был последним, и его посещение не контролировалось строго. И все же, когда звенел звонок, кабинет наполнялся неравнодушными к искусству учениками. На этом уроке Роза Александровна знакомила нас с миром прекрасного, рассказывала о художниках, музыкантах, о театралах и театральной жизни, организовывала прослушивание музыкальных произведений, а иногда просто читала нам вслух.
Школьный театр Роза Александровна начала создавать уже в самом начале нашей учебы – в1975 году. Для постановки был выбран «Мещанин во дворянстве» Мольера. Первое время знакомились с текстом, распределяли роли, постигали азы сценической речи и пластики. Роза Александровна рассказывала и показывала нам, как нужно вести себя на сцене, как говорить, как двигаться. Обучала маленьким театральным премудростям. Никогда не поворачиваться к залу спиной, не забывать о партнерах, не замечать зрителей, контролировать свои эмоции, говорить чуть громче, чтобы было слышно в конце зала и многое, многое другое. Репетиции спектакля проходили у Розы Александровны в кабинете, непосредственно рядом с ее столом, на котором всегда лежала раскрытая книга Мольера. Участники спектакля рассаживались вокруг Розы Александровны небольшим полукругом. Читали диалоги комедии «по ролям», разделившись на пары и передавая книгу друг другу.
Сначала главная роль господина Журдена досталась мне, а на роль госпожи Журден планировалась Ира Канищева, к которой я был сильно неравнодушен. Но потом Иру как-то перестал интересовать наш театр, и она больше не появлялась на репетициях. По этой причине я сразу «скис» и взял самоотвод, предпочтя главной роли другую – учителя фехтования. Благо у меня дома имелась настоящая спортивная рапира, которая в данном случае пришлась как нельзя кстати. Господина Журдена в итоге сыграл Володя Черняк из 8-го класса «А», а госпожу Журден – Лена Савостьянова из нашего 9-го «А». Постепенно сформировался окончательный состав актеров, и мы начали учить роли всерьез, стараясь запомнить их наизусть.
Роза Александровна Новосельцева
Никогда не забуду глаза Розы Александровны – веселые, молодые, полные задора и какого-то неописуемого, искрящегося восторга. Сама комедия «Мещанин во дворянстве» полна юмористических эпизодов, а тут еще молодость актеров, всяческие казусы и ляпсусы по неопытности. Иногда все участники репетиции буквально покатывались со смеху. Например, когда пытались выработать походку старинных аристократов. Получалось просто уморительно смешно. Фантазия Розы Александровны была неистощимой. Она постоянно что-то придумывала, предлагала новые, неожиданные мизансцены. Загораясь очередной идеей, начинала азартно говорить, двигаться, демонстрируя, как нужно играть тот или иной эпизод. С огромным интересом выслушивала наши предложения и тут же просила изобразить это в ролях. На школьной сцене не было суфлерской будки. А вдруг кто-нибудь забудет свою роль? На этот случай Роза Александровна предусмотрела целый ряд небольших хитростей. В основном это были сигналы – как бы совершенно естественные движения актера, которые, тем не менее, означали – «я забыл слова». При этом были продуманы столь же естественные способы приблизиться к ближайшей кулисе, за которой находился суфлер с книгой.
Скоро должна была состояться премьера, и Роза Александровна предложила одну из репетиций провести на природе, совместив театр с туристическим походом. В подмосковное местечко «Ожерелье» выехали практически полным составом театрального коллектива. Взяли с собой все необходимое: палатки, одежду, провизию, посуду, гитары, спортивные игры и, конечно, книгу Мольера. Лагерь разбили у края леса, рядом с ручьем и большой поляной. Разожгли костер, подвесили на рогатинах два эмалированных ведра, в которых варили пищу. Репетиция, правда, получилась довольно короткой. В основном, отдыхали, играли в мяч, в конский бой (боролись друг с другом, восседая на спине «коня»), играли на гитарах и пели песни, фотографировались на память, даже сняли на камеру небольшой фильм (сохранился ли он?). На фотографии можно увидеть и одну будущую супружескую пару – после школы Женя Мухамедов и Лена Савостьянова поженились.
Выездная репетиция школьного театра – 1975/76 учебный год (весна, Подмосковье, Ожерелье).
На переднем плане – Володя Черняк (господин Журден). За ним – Таня Илгач (Доримена). Первый ряд (слева направо): Марина Девочкина, Роза Александровна Новосельцева, Лена Савостьянова (госпожа Журден), Галя Зорина, Лусик Акопян (служанка Николь). Второй ряд (слева направо): Андрей Злобин (учитель фехтования), Женя Мухамедов, Володя Черняев, Надер Дарьяваш, Алексей Зенцов
Песни под гитары
Роза Александровна и девочки репетируют. Остальные сачкуют
Учила же Роза Александровна – спиной к зрительному залу не поворачиваться!!!
Или "Звезды сцены тоже умеют мыть посуду"
Конский бой. Нужна сила не только рук, но и ног!
Премьера прошла на ура. Роза Александровна даже взяла где-то напрокат предметы настоящих театральных костюмов – платья, сюртуки, сапоги, шляпы. Ко всеобщей радости актеры сыграли свои роли отлично, слова никто не забыл и нам долго хлопали, вызывали «на бис». Среди зрителей были учителя, ученики старших классов и родители. Почти сразу после премьеры мы отправились на летние каникулы… На следующий год повторить спектакль уже не удалось. Мы готовились к вступительным экзаменам в ВУЗы, и времени на театр стало не хватать. Тем не менее, с Розой Александровной виделись часто, а наши девочки – Лена Савостьянова и Таня Илгач, жившие в районе Плющихи, контактировали с ней постоянно.
…Пролетели школьные годы. Все возвращается на круги своя, и в последний раз я встретился с Розой Александровной на той же Плющихе, в гостеприимном доме Лены и Жени Мухамедовых (тех самых, которые после школы поженились). Это были 90-е годы. Лена и Женя собрали всех, кто хорошо знали и помнили Розу Александровну. Маленькая двухкомнатная квартирка и меньшая из комнат… Поместились все. Было немножко тесно, но зато радостно и весело. Сидели за накрытым столом плечом к плечу и с нами была Роза Александровна Новосельцева… Сколько в тот вечер было воспоминаний, сколько песен мы перепели и сколько друг другу сказали! В тот вечер Роза Александровна удивила меня дважды. Первый раз она обратилась ко мне, когда я отложил гитару: «Андрей, а вы знаете, что из вас можно сделать Штоколова? Я знаю что говорю, потому что работала с артистами Большого театра…». Второй вопрос Розы Александровны чуть не свалил меня с ног. Когда мы уже возвращались по вечерней безлюдной Плющихе, она тихо-тихо, словно стесняясь, спросила: «Андрей… простите…а вы не в рэкете работаете?..». От такого вопроса коленки у меня подкосились. К тому же это прозвучало так простодушно, так по-детски наивно, словно в рэкете существует отдел кадров и туда устраиваются с трудовой книжкой… «Ну что вы, Роза Александровна, я занимаюсь наукой, работаю в авиации». Вернувшись домой, посмотрел на свое отражение в зеркале – здоровый румянец, короткая стрижка, короткая кожаная куртка, облегающие синие джинсы и новенькие, с иголочки, кроссовки «Adidas». Еще оставались последние признаки спортивного телосложения, которое я приобрел студентом после шести лет занятий каратэ. Ай да Роза Александровна! Ай да глаз! Ну хоть сейчас выпускай меня на сцену в роли «плохого парня». Мода 90-х сделала свое дело и острый, точный взгляд Розы Александровны это сразу же подметил.
Последняя роль А.Злобина в интерпретации Р.А.Новосельцевой – «заслуженный работник сферы рэкета». Фото сделано на пике спортивной формы (школа каратэ 80-х под руководством В.В.Бакаева, спортивный клуб «Торпедо»). Спасибо за отличную физическую подготовку нашему учителю физкультуры – Андрею Александровичу Корзыкову
Несколько лет назад не стало Жени Мухамедова. Он был прекрасным и очень надежным другом. В тяжелый час я попросил его помочь, и он на своей черной «Волге» проделал огромный многочасовой путь, ради всего нескольких скорбных минут. Это дорогого стоит. Вообще и Женя и Лена Мухамедовы всегда отличались отзывчивостью, удивительным радушием и гостеприимством. Не случайно наша последняя встреча с Розой Александровной Новосельцевой произошла у них в доме. Навсегда я запомнил эту встречу. Запомнил Розу Александровну, немножко смущенную всеобщим вниманием и любовью, тесный круг школьных друзей, вспоминавших наш театр, освещенную вечерними огнями Плющиху, где я появился на свет. Думаю, что это главное, чему нас научила Роза Александровна – помнить и никогда не забывать все самое доброе и светлое…
Андрей Злобин
выпуск 1977 года, 10 «А»
