Моя хорошая знакомая предложила написать для сайта школы о Евгении Валентиновне Эткиной. «Ты же вроде у нее училась», — сказала она. Первым порывом было отказаться. Очень уж строга была наша учительница физики. Но потом решила, попробую! В результате, систематизации воспоминаний и размышлений о пережитом, пришло новое понимание и новые оценки.

С Евгенией Валентиновной у меня связано много самых разных, и, неизменно, ярких, воспоминаний. В средней школе я ее ужасно боялась. Учительница очень яркая, харизматичная, исключительно ответственная, влюбленная сверх всякой меры в свой предмет, но, с другой стороны, довольно жесткая и непредсказуемая.

В самом начале шестого класса нам был задан параграф для самостоятельного изучения про прибор для измерения силы, динамометр. Я на всю жизнь запомнила, куда в этом слове ставится ударение!

Евгения Валентиновна вызвала отвечать тихого безобидного мальчика, назовем его Славик. Славик бодро начал:

- Динамометр (ударение на последний слог) - это прибор...

- Слава, надо говорить динамометр (ударение на "О"), начни сначала.

- Динамометр (ударение на последний слог) - это прибор... - уже тише произнес Славик.

- Слава, ты меня понял? Динамометр (ударение на "О"), повтори!

- Динамометр (ударение на последний слог) - это прибор... - почти беззвучно прошептал Славка.

-Динамометр (ударение на "О"), повтори десять раз!

Славка покорно повторил. В классе стояла гробовая тишина. На месте Славика мог оказаться любой из нас. Я тоже прочитала дома динамомЕтр...

Не могло быть и речи о том, чтобы не сделать физику! Это был едва ли не самый главный школьный предмет в то время для меня, во всяком случае. Детский страх перед строгой учительницей порой просто парализовывал! Уж очень не хотелось попасть "под раздачу", лени и глупости Евгения Валентиновна объявляла жесточайший бой. Хотя довольно часто страдали робкие и впечатлительные дети, вроде Славика или меня.

Прошло несколько лет, прежде чем я смогла другими глазами, без страха, взглянуть на Евгению Валентиновну. За это время многое изменилось. То ли я повзрослела, то ли Евгения Валентиновна родила второго ребенка и стала заметно мягче.

В девятом классе у нас появился целый день в неделю на профориентацию. Мы съездили на экскурсию на УПК (Учебно-Производственный Комбинат), где на разные лады местные преподаватели предлагали освоить нам рабочие специальности: швеи-мотористки, сантехника, машинистки, штукатура, водителя. Но перспектива ездить каждую неделю на этот самый УПК, чтобы познакомиться с основами профессии, например, штукатура, честно говоря, не прельщала. Более интересным и заманчивым предложением оказалась возможность проводить день профориентации в стенах любимой школы в педагогическом классе. Что я и часть моих одноклассников с удовольствием и выбрали.

Евгения Валентиновна вела в Педклассе предмет под названием "Коммунистическое воспитание". 1988 год, Перестройка недавно началась, не все пережитки строительства светлого будущего были к тому времени упразднены. К нашему счастью, мы так и не узнали, что же это такое, «коммунистическое воспитание». На своих уроках Евгения Валентиновна делилась с нами тем интересным, что увлекало или волновало ее саму. Мы познакомились с великими педагогами разных эпох и их методами работы. Имена Песталоцци, Макаренко, Януша Корчака перестали быть просто подписями под портретами. Эти знания, кстати, во многом пригодились мне в процессе воспитания собственных детей, а книга Я. Корчака "Как любить ребенка" навсегда заняла место среди моих любимых книг.

Также на уроках "Коммунистического воспитания" Евгения Валентиновна читала нам жуткую историю о встрече двух этапов, мужского и женского, по пути следования к местам заключения (в конце 80х появилось большое количество публикаций, описывающих подробности эпохи сталинских репрессий, которые взрослые читали с содроганием, не говоря уже о нас, детях). С Евгенией Валентиновной мы открывали для себя Дейла Карнеги; ездили в Пушкинский музей на выставку Лондонской национальной галереи, где отстояв два часа утром на ноябрьском морозце, наслаждались долгожданным теплом и бессмертными шедеврами английской живописи; были на выставке художника Александра Белова на частной квартире где-то в переулочках Старого Арбата. Мы впитывали атмосферу, знания, и, со временем, сами стали испытывать тот самый культурный голод, который спустя столько лет продолжает вести по жизни людей, учившихся когда-либо в 43 школе.

Особым удовольствием было работать с Евгенией Валентиновной над нашим последним новогодним капустником! Она умела решительно все – петь, танцевать, перевоплощаться в любого персонажа, выстраивать мизансцены, подбирать фонограмму. И, что тогда казалось для меня совершенно удивительным, она умела нас слушать и слышать! Спектакль создавался трудами всех участников, любые предложения тут же обсуждались и принимались большинством голосов! До сих пор не могу без слез слушать нашу финальную песню "Мы с тобой давно уже не те" Аделунга. Столько теплых воспоминаний связано с этим последним спектаклем уходящего детства! Было ощущение такого полного, безоблачного, ни с чем не сравнимого, всепоглощающего счастья! Не замутненного заботами о ком-то или о чем-то, когда рядом чувствуешь плечо тех людей, с которыми тебе хорошо, и впереди долгая светлая широкая дорога. Ни тревог, ни разочарований. Только радость, творчество, дружба, любовь!

Прошло тридцать лет - целая жизнь. Дорогая Евгения Валентиновна, до сих пор с любовью, радостью и благодарностью вспоминаю наш замечательный Педкласс! И пользуясь возможностью, хочу сказать Вам СПАСИБО за наше счастливое, интересное, наполненное детство! Много лет спустя понимаешь, что строгость и жесткость, которые порой Вы проявляли к ученикам, были вызваны лишь бескомпромиссным неприятием лени, невежества и непрофессионализма.

ИРИНА ДЕДЯНИНА