Глеб Павловский или Шлепок Судьбы
Это случилось 22 мая, в день отъезда Суворова в Италию. Не знаю, как Юра, но я никогда не испытывал никаких неудобств по поводу известного однофамильца. Сам Глеб Олегович Павловский был скорее безразличен, хотя мне импонировали его циничная улыбочка и то, что он, как и я, родом из Одессы. Очевидно, что своей популярности он во многом обязан загадочности профессии, мистифицированной другим Олеговичем в книжке “Generation P”. Лишь однажды, после одной из Премьер Костя сравнил меня с ним, сказав - “ты навязываешь зрителям свою рефлексию, свое восприятие прошлого. В каком-то смысле твои фильмы – тот же PR.”
В тот день так получилось, что после Шереметьево в 5 утра нужно было еще полдня по жаре кататься по различным автомобильным и строительным рынкам. Потом мужик, который со мной ездил, надолго ушел за какими-то проводами, и я остался в машине один. Борясь со сном, я начал лениво вертеть в руках бумажку, на которой он записывал, что нам надо покупать. В какой-то момент что-то дернуло меня перевернуть ее другой стороной. Она оказалась непуста.
Первая же фраза гласила –
Репутация Павловского как удачливого имиджмейкера держится на заговоре “клуба изнасилованных”
Чего? Кого? Какого? Кем изнасилованных?
Из-за жары и общей утомленности я не сразу понял, что передо мной распечатка газетной статьи трехлетней давности. © "Общая газета", 15.07.99 Елена Токарева. Ага. Хорошо помню тот день – фонтаны, Петергоф, прибой Финского залива и предпоследний цветок незабудки. “Интересная фраза, надо бы подумать - что она может означать?”. Но думать мне не пришлось – после прочтения остального текста вопросы отпали сами собой.
Сначала шла какая-то лабуда про политиков на танках, а потом опять фраза –
ИМЯ политконсультанта Глеба Павловского, даже если всем школьникам раздать мел и заставить писать на заборе, все равно запомнят единицы.
Так-так. Это уже ближе. Дальше – больше.
Но политконсультант Павловский наверняка мечтал о другой карьере, о карьере публичной, об успехе, о славе. К сожалению, приступы тщеславия заканчивались изданием умных журналов с маленькими тиражами. У истории очень мало места на пьедестале и даже на виселице. Павловский не сумел достичь всесоюзной известности в качестве страдальца-диссидента: вместо тюрьмы ему выпала ссылка - как благодарность за чистосердечное признание.
И, наконец, то, что разбудило меня окончательно и надолго –
Тем журналистам, что спрашивают, а кто он, собственно, такой. Павловский уже отвечает не личным письмом в конверте, а в Интернете, чтобы читали все, кто может.
Cool.
Это уже явный камень в мой огород!
Прочтя мою “Переписку с Кацвой” разные параллели реагировали очень по-разному. 11-ые поняли меня правильно, 9-ые – реагируют странно, но очень забавно (реакция Стаса – the best. Почти как в “Казанове”), а 18-ые, мои собственные одноклассники за глаза расценили, как пижонство. И, как это не печально, но сама Судьба, сама Жизнь в виде случайно найденного клочка бумаги наглядно демонстрирует, что правы именно последние. Я от души смеялся вместе с Провидением.
Но только это не все. На листке оставались еще две строчки –
Амбиции технолога все растут и толкают его на дерзости, граничащие с безумием. На днях он запустил в патронируемом им интернетовском издании цитату, якобы из <обрыв фразы>
Стоп!
А вот это уже не смешно.
Этого ведь еще не было тогда – 22 мая! Ведь только сегодня, 27 числа я пишу об этом и выкладываю в Сеть. А этот листок знал о том, как я с ним поступлю, еще до того, как я его прочел! Пелевенщина какая-то. Текст о самом же тексте.
ПостМодернизм.
Дикий шок.
Был бы атеистом – свихнулся бы от жизни такой. От подобных Шлепков Судьбы.
Статья целиком (текст 85К.) Статья - первый лист (растр 133K.)
P.S. Отдельно помещаю статью полностью. Вернее те листочки, которые мне удалось потом отыскать еще. Там тоже есть фразочки, но уже не такие прямые. Я бы и сам не поверил во всю эту историю, если бы не знал, что выдумать такое у меня бы фантазии не хватило.
