«Будьте всегда с нами!»

Лариса Давыдовна Гуткина
заместитель директора по воспитательной работе гимназии 1543, 
Работает в школе со дня ее основания в 1975 г. 

 

 

ВИДЕОФРАГМЕНТЫ    ИНТЕРВЬЮ

 


ДЕТСТВО

Лариса Давыдовна, расскажите, пожалуйста, о Вашей семье.

К великому сожалению, вопрос о том, что нужно помнить и восстанавливать свою родословную, возник в последние годы. Я своих бабушек и дедушек не помню, я не знала их. Единственное, что знаю: один из дедушек был крупным коммерсантом в Одессе. Но это было еще до моего рождения, одним словом, бабушек и дедушек я никогда не видела. К тому же я дитя войны, родилась в 1941 году, мы эвакуировались. Когда мы вернулись, все связи были оборваны. К тому же, наверное, их уже не было в живых.

Родители. Отец был участником Великой Отечественной Войны. Говорю об этом потому, что помню его с того момента, как мы вернулись из эвакуации. Он был в военной форме. Я родилась в феврале 1941, а в июне отец ушел на войну. После возвращения с фронта, он работал коммерческим директором. Мне кажется, что он был репрессирован в те годы, потому что потом долгое время его не было, а после он не жил с нами. Осознанно я его помню, когда он жил с другой семьей, но мы с ним общались до последнего дня его жизни.

А мама у меня была машинисткой. Хорошей первоклассной машинисткой. Она всегда работала, содержала меня. И сколько я ее помню, она всегда печатала на машинке дома. Вот все, что я знаю о своей семье на сегодняшний день. Мама была из интеллигентной семьи. Она была очень грамотной и образованной. И всю жизнь работала, как говорится, не разгибая спины.

Семья эвакуировалась из Одессы?

Нет. Мы эвакуировались из Москвы. Я родилась в Москве, и война застала нас в этом городе. Мы эвакуировались в Удмуртию, и первые три года моей жизни прошли там. У меня остались воспоминания о том, как мы жили в эвакуации, о том, как мы там голодали, о том, как я постоянно просила хлеба, но самое главное в моих воспоминаниях уже Москва и День Победы, как это не покажется странным. В то время мы жили в очень маленькой комнате. Когда мы вернулись в Москву, мы потеряли свою жилплощадь, потому что это была ведомственная жилплощадь отца. И волею судеб нам удалось попасть в комнату, в которой было 4 м 13 сантиметров, и эта комната была в коммунальной квартире. Мы с мамой прожили там 13 лет. Но зато там были великолепные соседи, с которыми я потом дружила всю жизнь. И вот я помню ту ночь на 9 Мая. Входит мама и взволнованно говорит: “Лорочка, Победа!” Я спрашиваю: “ А что это значит?” Мама отвечает: “Это значит, что теперь мы можем покупать белого хлеба, конфет и печенья сколько захотим!” А потом я помню, как днем на улице мы бегали за мороженщиками, потому что мороженщики давали мороженое бесплатно. Вот такие у меня воспоминание о первом дне после Победы.

Кем отец был на войне?

Мне кажется, он был рядовым солдатом. А в мирное время он был снабженец. Я вспомнила это слово.

И Вы были единственной дочерью?

Да.

А в каком районе Москвы Вы жили?

Мы жили в Первом Неопалимовском переулке, в центре, около Смоленской площади. Я помню, как там ходили трамваи “A”, “Б” и номер 13. Трамваи шли через Смоленскую площадь. Я помню все строения перед Смоленской площадью. Вообще, надо сказать, что я с ранних лет была очень самостоятельна. Дело в том, что моя мама очень болела. У нее была болезнь, которая называлась боязнь пространства. Она боялась ходить одна. И поэтому буквально с семи лет я ее везде сопровождала и даже встречала с работы у трамвайной остановки. И я с семи лет сама занималась снабжением собственного дома продуктами. И когда я приходила в нашу коммунальную квартиру, все меня спрашивали: “Лорочка, а где ты купила такое хорошее мясо?” А я отвечала: “Я сказала: “Дяденька, дайте мне такого мяса, чтобы меня мама не ругала.” И так мы жили с мамой. А еще у меня были тетя и дядя, у которых не было детей, и у которых я считалась одна на всех, и они немножко нам помогали материально. 

 

           
     Мама - Мария Исааковна Беренфельд      Отец - Давид Исаевич Беренфельд           

 


Мама

 

 
Тетя - Анна Ефимовна Рувинская
Дядя - Сергей Алексеевич Рувинский

 

 

   
              

       
С мамой и тетей, мне 5 лет                                                      

 

 
C мамой, мне 18 лет

 

 

ШКОЛЬНЫЕ ГОДЫ

А в какой школе Вы учились?

Это тоже хорошее воспоминание. Я пошла в школу No. 34, которая находилась на Плющихе и существует по сей день. Во-первых, когда я поступала в школу, там было нечто вроде собеседования, и я, как сейчас, помню: как мама пришла домой после собрания. Надо заметить, что наша маленькая комната граничила с кухней, и у нас все разговоры велись на кухне, и я в нашей маленькой комнате все слышала. Мама думала, что я уже сплю, хвалилась: “Вы знаете, Лора поступила в школу, и она так хорошо читала, что ее записали в самый лучший класс, в 1 “А”. Только потом, спустя многие годы, я узнала, что учительница этого класса была женой начальника управления образования, ( тогда это называлось РОНО), и ей класс подбирали. Подобрали такой класс, из которого в будущем было шестнадцать медалистов. Но к четвертому классу стало понятно, что это класс отобранный, и после четвертого класса, когда Екатерины Алексеевны уже с нами не было, нас расформировали и слили с другими классами Но, тем не менее, те ребята, которые учились со мной в начальной школе, учились потом очень хорошо, и 16 человек из них стали медалистами. Я сама закончила школу почти на все «5», «4» были только по физике и геометрии. 

Скажите, в каком году Вы поступили в 34 школу?

В 34 школу я поступила в 1948 году. Я ее в 1958 году благополучно закончила и сразу же пришла туда работать и проработала в ней 13 лет, 6 лет старшей вожатой, затем учителем русского языка и русской литературы, и, наконец, организатором воспитательной работы.

Какие книги Вы читали тогда?

Как ни странно, во мне очень рано проснулся ШКРАБ, то что называется школьный работник. Где-то с 6 лет я уже говорила, что буду учительницей и читала я в первую очередь книги, которые были связаны с жизнью школы. Я очень хорошо помню книги Кассиля “Великое противостояние”, Бруштейн “Дорога уходит вдаль”, помню повесть Изюмского “Алые погоны”. И первый круг моего чтения, где-то до седьмого класса, был связан именно с этим. Я сознательно искала книги про школу. Я их читала, я очень любила Гайдара, Кассиля всего любила, Носова. И я кстати по сей день жалею, что в начальной школе, например в 1723, с которой мы сотрудничаем, изучают мифы и легенды Древней Греции, книги различных зарубежных авторов и совсем не обращают внимание детей на хороших русских и советских писателей, таких как Гайдар, Маршак, Кассиль, Пантелеев. Где-то начиная с седьмого класса, я начала интересоваться классикой. Очень хорошо помню лето после девятого класса, когда меня отправили отдыхать в Херсон, причем одну, и там оказалась шикарная библиотека. В то лето я перечитала всего Тургенева от начала до конца, половину Толстого, немножко Достоевского, и дальше я уже приобщилась к классике, и началось мое формирование не просто как учителя вообще, а как будущего учителя литературы.

Были ли в школе учителя, которые повлияли на Вас?

Может быть это связано с судьбой, а может быть, с моим восприятием учительского дела, я очень рано начала разбираться в том, какой учитель хороший, какой учитель плохой. Надо сказать, что Екатерина Алексеевна не была тем учителем, который повлиял на меня. Более того, я скажу с высоты сегодняшнего дня, что это был учитель, который, наоборот, для меня связан определенными отрицательными эмоциями. Это было связано с тем, что она, выражающая дух своей семьи, своего мужа - начальника, ярко выражено выделяла своих любимчиков. Ее всегда окружали любимчики. Я никогда не относилась к их числу по целому ряду причин, и первое ощущение моего школьного детства, например, такое. Она пишет записку моей маме, что я плохо пишу, пишу неаккуратно, или еще как-то. Я стараюсь эту записку спрятать, чтобы мама не ругала меня. Но когда я прихожу домой, в виду того, что я еще маленькая и не совсем могу читать письменный шрифт, я ошибаюсь и даю маме именно эту записку, и она начинает меня ругать, говорит: “Вот Екатерина Алексеевна написала, что ты плохо учишься”. А между тем были девочки, которые писали значительно хуже меня. Она несправедливо ставила оценки. А я уже тогда остро чувствовала несправедливость. Поэтому я приходила и спрашивала: “Екатерина Алексеевна, я не понимаю, почему Ляле Синельниковой Вы поставили “5”, хотя она практически ничего не ответила, а я ответила и все рассказала, а Вы мне поставили “4’, а иногда даже “3”. Вот эти воспоминание острого чувства обиды во мне очень живо до сих пор.

Я помню инцидент, когда нас принимали в пионеры, это было 60 лет назад. А перед этим надо было написать какое-то письмо наизусть. И я это письмо наизусть написала с ошибками. И мне поставили “2”. И, несмотря на то, что я была активистка, и девочка очень общественная, меня не приняли в пионеры в первых рядах, а приняли пять человек моих подруг. Тогда были другие дворы, не те, что сейчас, разобщенные. У нас был двор, в котором часто гуляли мои подружки, и окно из моей маленькой комнаты, выходило на этот двор. И вот, как сейчас, помню свое горе, буквально слезы, как я смотрела на подружек, которые вышли во двор в пионерских галстуках, а меня не приняли в пионеры. Правда, через два месяца меня все-таки приняли, но тогда я считала это определенной несправедливостью. Поэтому Екатерина Алексеевна не относится к числу тех, кто оказал влияние на меня, но, может быть, она оказала определенное влияние на мой жизненный путь, потому что, как видите, ее ошибки или неправильная линия в воспитании, мне памятны до сих пор. 

Потом пришли в пятый класс. И пришла учительница русского языка Мария Сергеевна Гуреева, которая стала нашим классным руководителем. Опять-таки воспоминание детства, как будто оно сейчас передо мной. Первого сентября мы сидим за партой с подругой, я толкаю ее ногой и говорю: “Слушай, эта в подметки Екатерине Алексеевне не годится, ты представляешь, какая она внимательная, как она красиво с нами разговаривает”. И вот эту учительницу я очень любила, хотя по меркам сегодняшнего дня я понимаю, что она была просто обычная учительница. В то время моя увлеченность была настолько велика, что я могла выйти из дома на полчаса раньше и стоять у стеклянных дверей своего парадного, и смотреть как Мария Сергеевна, идущая в школу, появится на горизонте. И, увидев ее, я как будто случайно выходить из дома именно в этот момент, чтобы продолжить путь вместе с ней ее. И эти разговоры о жизни, о классе, вообще просто так, были чрезвычайно важны для меня.

А потом появилось много интересных, хороших учителей уже в старших классах. Это были учительница математики Зоя Васильевна, хороший учитель истории Татьяна Ильинична, с которой мы потом дружили в последующие годы, и многие другие учителя.

А еще из школьных персонажей старшего возраста Варвара Никитична Зайцева. Впоследствии она стала директором, обратите внимание, 43 школы. А потом эту 43 школу расформировали и нам дали ее номер. Варвара Никитична отличалась тем, что она обладала виртуозным умением отчитывать ребят. Когда там что-нибудь не так сделаешь, она вызывает к себе и начинает настолько проникновенно, долго, cерьезно читать мораль, ругать, что слезы льются градом. Я помню момент, когда я бросалась к ней на шею и говорила: “Варвара Никитична, ну не надо звонить маме, я вот все буду делать по- другому”. Эта учительница мне запомнилась именно этим умением - умением влиять на детей. Она и сегодня стоит перед глазами. Я не могу сказать, определила ли она что-то в моей судьбе, но то, что в обобщенный образ учителя, который создавался многие годы, вошли ее черточки, - безусловно. 

 

     
  

  
1953 год. 6 класс, школа 34.
Учитель английского языка Мира Иосифовна Суррис.
Классный руководитель Мария Сергеевна Гуреева

 


 1957 год. 10 класс, школа 34. 
Классный руководитель Татьяна Ильинична Дегтярева

 

   
1956 год. 9 класс, Мои одноклассники. школа 34. Наши милые мальчики. В центре лучший друг Эдик Бухгалтер  

 


Лучшие друзья Саша Гольцов и Эдик Бухгалтер (1956)

 

  
Мира Иосифовна Моисеева.                                                  Наташа Талицких. 
               Моя подруга со 2 класса                                          Школьная подруга с 1 класса, 
      10 лет проработала в нашей 43 школе                            в течение многих лет работала 
учителем мировой художественной культуры.                    художником в гимназии 1543.



Урок Миры Иосифовны в 43-ей школе. Конец 80-х годов

 

 
Мои самые близкие подруги. Вика Лейзерах и Мира Моисеева. 
63 года дружбы.

 


1971 год. В день свадьбы с подругами.

 

 

34-ая ШКОЛА. 

Итак, Вы окончили школу, и что было потом?

В нашей 34-ой школе  была директор, Мария Феодосьевна Сигида. Это был удивительный директор. Примерно такого же опыта как Юрий Владимирович, но совершенно иного склада. У нас говорили: когда Мария Феодосьевна появлялась на углу Плющихи, это примерно как на углу Юго-Западной по отношению к нашей школе, то в школе становилось тихо и наступал порядок. Она была очень шумной, умела повышать голос и умела классически ругать детей. Как сейчас помню, тогда очень ругали за двойки. И когда Ирина Николаевна Деева (она потом работала в нашей 43 школе) выставляла по двенадцать двоек в четверти, то Мария Феодосьевна вызывала двоечников к себе, все стояли в линейку перед ее столом, и она их ругала, выясняла причины этих двоек и решала, что надо сделать, чтобы этих двоек не было. Это я помню прекрасно. 

Несмотря на ее властный характер, я ее очень любила за преданность делу. И когда я закончила школу, я не поступила в первый год в институт. Я сдавала в Городской Педагогический Институт на факультет русского языка и литературы. Как сейчас помню, мне достался вопрос “Псевдонимы Чехова” и я не вспомнила Антошу Чехонте. Во всяком случае я не сдала экзамен и не поступила в институт. И буквально через два дня мне позвонили из моей школы, сказали, что звонят по просьбе Марии Феодосьевны, и предложили мне работать в школе старшей вожатой. Ну, я пришла, мы поговорили с Марией Феодосьевной, я вышла из кабинета и встретила учительницу математики, которую звали Зоя Васильевна, которая повлияла на меня и чей стиль преподавания мне очень нравился, и я сказала ей: “Зоя Васильевна, я хочу быть учителем, а не вожатой. Кроме того, я хочу быть учителем как Вы. И она мне сказала фразу, которую я как молитву произношу до сих пор. Она мне сказала: “Лорочка, учителем ты будешь, но таким учителем как я, ты никогда не будешь, потому что я учеников подавляю, а ты с ними будешь договариваться”. И Вы знаете, в этом году 53 года как я работаю в школе, но я до сих пор ловлю себя на мысли, что учеников я не подавляю, я с ними только договариваюсь. Я не могу сказать, что это всегда бывает полезно для моей работы. Когда я работала с большим количеством часов и во многих классах, у меня было много проблем с дисциплиной. И я много работала над собой, чтобы детей если не подавлять, то по крайней мере дисциплинировать, чтобы они меня слушались. На это у меня ушло много лет. 

Так вот Мария Феодосьевна пригласила меня работать в школу. Надо сказать, что она меня любила. Когда она входила в школу, этот образ надо представить перед глазами, она сбрасывала свое пальто на руку и говорила: “Лору - ко мне”. И начинались выяснения, что будем делать, какие дела. Я ее тоже очень любила, от большого до малого. Например, кушать ей подавали всегда в кабинет. И в кабинете ей подавали чаще всего сосиски с яичницей, и она пила чай с яблоком «антоновкой». По молодости лет я была человеком живым и, приходя в столовую, говорила: “Так, дайте мне сосиски по-директорски”. И это был такой коронный номер. Надо мной всегда все посмеивались. Мария Феодосьевна любила свое дело. Мы с ней проработали почти тринадцать лет. Наша 34 школа, так же как и эта 43, была всегда на первых местах. Вообще, определенная доля тщеславия, самолюбия у меня имеется, но оно всегда целенаправлено на учреждение с которым я работаю. Мне лично тщеславие никогда не было присуще. Но школа моя, моя пионерская организация должны были быть всегда на первом месте. И в частности, например, наша дружина была Краснознаменной, она получала все знамена, когда я была там вожатой, и мой портрет где-то в 60-х годах был напечатан в журнале “Вожатый” c надписью “Лучший вожатый Москвы. Я очень любила свою работу, свою школу и всегда стремилась к этому первенству. 

И вот мы проработали 13 лет вместе. Я проработала вожатой пять лет, потом Марина Феодосьевна мне дала класс, в это время я уже была на четвертом курсе МГУ. Моим первым классом были пятиклассники, я вела у них русский язык и литературы и была классным руководителем. И я многое могла бы рассказать о своем первом классе, о своем первом уроке, но сейчас не время. Скажу только, что два года назад мои первые ученики пригласили меня на встречу, посвященную 45-летию окончания ими школы. И когда они, встав в круг, приветствовали меня и дарили мне цветы, было очень трогательно. К слову скажу, что две дочери Люды Левченко, которая училась в том классе, учились в нашей 43 школе и одна из них окончила ее с медалью. 

А затем появилась должность “Заместитель директора по воспитательной pаботе”, тогда она называлась “Организатор”, и Мария Феодосьевна мне ее предложила. И так получилось, что я работаю на этой должности с момента ее основания. Я самый старый организатор в Москве. Есть такая Любовь Кузьминична Балясная, она в то время была председателем Центрального Совета пионерской организации и Секретарем ЦК комсомола. Мы с ней работали тогда, когда она всем этим руководила, а я была вожатой, она мне вручала значки “Лучшему вожатому” и «За активную работу с пионерами». Потом наша связь прервалась. Когда же я пришла в 43 школу, она была заместителем министра образования. И когда были поданы документы о присвоении мне звания “Заслуженный учитель”, Любовь Кузьминична очень содействовала этому, потому что тогда заместителям директора не присуждалось это звание. Звание “Заслуженный учитель” и сейчас дается прежде всего учителям, а управленцам это звание дается очень редко. И вот Л.К.Балясная сказала: “Лариса Давыдовна - первый организатор в Москве, она столько отдала воспитанию, что мы должны ей дать это звание”. И я стала первым из организаторов в Москве, получившим звание “Заслуженного учителя”. 

Но это мы немного заглянули вперед, а в 34 школе с Марией Феодосьевной Сигидой я проработала 13 лет. В конце этих тринадцати лет (к этому времени я вышла замуж и ждала ребенка) Мария Феодосьевна пригласила меня к себе и говорит: “Лорочка, мы с тобой давно не разговаривали по душам. Скажи, пожалуйста, какие твои планы?” Я сказала, что с начала сентября я уйду в декрет, я жду ребенка. Она говорит: “Знаешь, я должна уйти из школы”. И рассказывает мне, что первого сентября в школу пришла комиссия, и в комиссии была женщина, которая в свое время была секретарем парткома Ленинского района. Они пришли в школу и сказали, что школа плохо подготовлена к новому учебному году, потому что в актовом зале на светильнике висела ниточка с шариком, который сдулся. Его не сняли. Мария Феодосьевна была очень резкая и правдолюбивая, и она сказала: “Кто выше сидит, тому виднее”. И ей эту фразу не простили. После этого в школу приехала заведующая нашего РОНО и сказала ей, что с сентября она должна уйти. Мария Феодосьевна попросила меня: “Лора, я ухожу, и я тебя очень прошу с сентября в эту школу не возвращаться. Я не переживу, если ты придешь и будешь работать, а я уже работать не буду.” И я приняла решение, что после декретного отпуска я уйду в другую школу. Это был 71 год. Я лежала в роддоме, когда мне принесли записку: “Лорочка, провожаем Сигиду на пенсию, напиши адрес”. И я написала один адрес от школы, второй от себя. И получила следующую записку: “Лора, проводили Сигиду, ее состояние можно выразить двумя словами – она то плакала, то рыдала, то плакала, то рыдала. Когда читали твои адреса, рыдала навзрыд”.

Потом Мария Феодосьевна преподавала историю в очень известной Второй школе, которая ныне называется Лицей No.2. И она там работала до последних дней своей жизни. До последних дней своей жизни она прекрасно следила за собой, вплоть до того, что она могла пойти в парикмахерскую, сказав дома, что пошла за лекарствами. Она не представляла себя иначе, чем аккуратно одетой, модно причесанной женщиной. Я с ней дружила до последних дней ее жизни и очень хорошо помню, что в тяжелый момент моей жизни, когда погиб Боря, и мы его ездили хоронить, она уже не могла передвигаться и не была на похоронах. И по дороге на обратном пути мы заехали к ней. Это была моя дань уважения. Я ее очень любила. 

 


34-ая школа. Старшая пионервожатая

 

  
Открытки от учеников

 


1963 год. Первый класс в моей учительской жизни.

 


Мой первый директор Мария Феодосьевна Сигида и я во время путешествия на Валаам

 


Открытие мемориальной доски в школе 34 
"В память выпускников школы № 34, погибших во время Великой Отечественной войны"

 


34-ая школа. Последний звонок 1967 года 
 На переднем плане - М.Ф.Сигида, я на заднем плане

 


34-ая школа. Последний звонок 1968 года 
М.Ф.Сигида под табличкой с номером школы, я у нее за спиной

 

 АЛЬБОМ ФОТОГРАФИЙ 34 ШКОЛЫ 

 

МГУ

 Давайте чуть вернемся назад. Вы упомянули, что учились в МГУ. Как это получилось?

После того как я не поступила в Московский областной педагогический институт, я год проработала вожатой, и на следующий год я стала поступать в МГУ по принципу “попробую”. Ну, попробую в июле в университет, а в августе пойду в педагогический институт на дневное отделение. А в университет я поступала на вечернее отделение. И надо сказать, что я с первого раза поступила. Правда я поступала на романо-германское отделение. Я вообще любила языки. И когда я увидела, что у меня не хватает балла для романо-германского отделения, я написала заявление на русское отделение. А моя мама была машинисткой, у нее было много клиентов, и одна клиентка была зав. кафедрой французской литературы в институте иностранных языков. Мама очень переживала, и она сказала: “Мария Исааковна, ну что может быть лучше русской словесности”. И она оказалась права. Я все шесть лет училась и работала вожатой одновременно. Это мне не помешало окончить университет с отличием. Я стала учителем русского языка и литературы и ни одного дня об этом не пожалела.

А какие-нибудь преподаватели в Университете запомнились?

В университете у меня было много известнейших преподавателей и очень хороших. Один из них был преподаватель старославянского языка, некто Либан. (Подробнее о Н.И.Либане здесь) Он уже ходил с палочкой, был не молод. Его фразу помню, как сейчас. Первый курс, первая лекция, перерыв. И он ходит по коридору. Так случилось, что мы оказались рядом. И он говорит: “Смотрю-смотрю и никак не могу понять, что это вечернее отделение. Скорее это отделение не прошедших по конкурсу.“ Потому что на этом отделении все были 19-20-ти лет, это были ребята, не поступившие с первого года в университет, и на второй год многие из них пошли на вечернее, чтобы легче было поступить. В те годы поступление для меня было очень сложным, по многим причинам и по причине национальности тоже. Поэтому я пошла на вечернее отделение.

Второй преподаватель был, сейчас бы сказали, «маяковсковед», специалист по Маяковскому, некто Дувакин. (Подробнее о В.Д.Дувакине здесь). Он читал великолепные лекции по советской литературе. Я очень хорошо помню Дмитрия Павловича Ухова, он читал лекции по фольклору, по русской народной литературе. Очень хороший преподаватель был.

Хорошо помню свою латинистку, моя скрупулезность, умение и желание выводить все спряжения, рисовать в тетради всякие таблицы ее всегда покоряло. С этой преподавательницей латыни мы долго дружили. Также помню по русской литературе у нас был хороший преподаватель. 

 

 

 

 43-я ШКОЛА

Как в Вашей жизни возникла 43 школа и Юрий Владимирович Завельский? Итак, из 34-ой Вы ушли в 1971 году. Что было потом?

Я год не работала, была в декрете, очень сильно болела, и у меня рос сын. А через год декрет кончился, и я стала искать школу. И мне предложили школу там, где я в Беляево жила, 20-ую школу. Предложили три девятых класса и должность заместителя директора по воспитательной работе. Тридцатого августа того года, это был 72 год, я искала по всему району няню, которая будет сидеть с моим Борей. Подойдя к столбу обьявлений, я с грустью читала, что там написано. Подходит женщина и спрашивает: “Что Вы ищите?” Я объясняю, что мне нужна няня. И она мне подсказала, где живет женщина, которая может быть няней. Я обратилась к ней со своей просьбой и добавила, что от ее согласия зависит, смогу ли я выйти на работу. И она согласилась. С 1 сентября я вышла на работу в школу №20 Черемушкинского района. Я снова стала заместителем директора по воспитательной работе и вела русский язык и литературу в трех девятых классах. К слову скажу, что я очень дружила с этими ребятами. С некоторыми из них дружу до сих пор. И время от времени мы встречаемся. А одна из них, Галина Владимировна Пикалова, вот уже более 30 лет работает в нашей гимназии психологом. В 20 школе я проработала 4 года, работала тоже с удовольствием, создала музей Королева. Мы дружили со школами, которые носили имя Гагарина. С одной из этих школ, 66 школой из Нижнего Новгорода, я дружу до сих пор, вот уже почти 40 лет.


                                      Двадцатая школа

Но вот однажды, это было в 1974 году, мне позвонил человек, с которым я когда-то общалась, когда была вожатой в Ленинском районе, а потом работала заместителем директора в 34 школе. Там же, в Ленинском РОНО, работал Юрий Владимирович Завельский. Он всегда любил воспитательную работу. И он, помимо того, что был заместителем начальника РОНО, курировал работу организаторов. И я с ним была знакома как организатор. Потом Юрий Владимирович приехал сюда на Юго-Запад. Мы с ним встретились случайно на улице. Я сказала, что работаю в 20-й школе, а он посоветовал : “Зачем Вам работать в 20-й школе, смотрите какая хорошая школа 875, там нет организатора, переходите”. Я ответила, что не люблю бегать и буду работать в 20-й школе. А через некоторое время он мне звонит и говорит: “Здравствуйте, Лариса Давыдовна. С Вами говорит Юрий Владимирович Завельский, помните меня? Я принимаю новую школу на Юго -Западе. Не хотите ли пойти ко мне работать организатором?” Я отказалась: “Нет, не хочу. У меня своя школа, я открыла музей. Вот у меня муж кончает пединститут, будет учителем труда, вот его возьмите”. Юрий Владимирович отвечает: ”Я возьму и его, и Вас”. Я говорю: “Нет, не пойду”. Он подытожил: “Не будем ставить точку, а поставим большой вопросительный знак”. 

А мир очень тесен, Юрий Владимирович работал в РОНО, где работала невестка Сигиды. И он ей говорит: “Ира, позвоните Ларисе Давыдовне и уговорите ее”. Звонит мне Ира и начинает меня уговаривать. Я говорю ей, что не хочу уходить в новую школу. А надо заметить, что в то время с учителями из 34 школы мы очень дружили, мы и по сей день дружим. И вот однажды звонит мне Юлия Романовна Хайкина, завуч и учитель географии 34-ой школы, и я ей рассказываю: “Знаете, Юлия Романовна, мне предлагают перейти в другую школу, новую, у метро Юго-Западная. Ну, чего я там не видела в новой школе, здесь я уже работаю, здесь мне все знакомо, есть начатые дела”. Прошло пару дней, она мне звонит и говорит: “Мы сидим на вечере, Зоя Васильевна стала директором, мы с ней не ладим, а давай мы все вместе с тобой перейдем в другую школу.” Я говорю: “Но это далеко от Плющихи, однако единственный плюс, что когда Вы будете ехать на работу будет мало народу, потому что Вы едете из центра, а когда Вы будете ехать обратно, будет мало народу, потому что Вы едете в центр.” Она говорит: “Возьми нас”. Отвечаю: “Хорошо, я поговорю с Юрием Владимировичем”. А у меня даже его телефона не было. Я звоню Ире и говорю: “Ира, дайте телефон Юрия Владимировича”. Звоню Юрию Владимировичу и говорю: “Юрий Владимирович, я приду к Вам работать в школу, если Вы со мной возьмете еще двенадцать человек!” Он соглашается: “Я возьму, а какие они?”. “Хорошие, я Вам все про них расскажу: учитель рисования – Роза Александровна Новосельцева, учитель математики - Ирина Николаевна Деева, учитель английского языка – Маргарита Аминадовна Гинзбург, учитель истории - Марина Александровна Короткова, моя бывшая ученица, учитель истории - Татьяна Сергеевна Цаплина, учитель начальной школы - Головкова Наталья Борисовна и еще несколько учителей, и даже секретарь”. Я ему все это рассказала, а он говорит: “Приводите их всех ко мне, я возьму всех вас, только приходите работать”. Я звоню коллегам, говорю, нас всех берут, поехали все вместе к Юрию Владимировичу на встречу. Приезжаем сюда. Здесь идет стройка, ремонт, ничего вообще не видно от пыли. Это было в мае 1975-го года. А напротив «Ракушка», которая тогда работала. Юрий Владимирович говорит: “Вы знаете, я сейчас занят немножко, вы вот подождите меня минут сорок, и мы c вами встретимся”. Я говорю: “Девочки, пошли в «Ракушку»”. Приходим мы в «Ракушку», и нас спрашивают: “Сколько вам?”. Я думала нас спрашивают: «Сколько кружек?». Я посчитала и говорю - шесть. Опять-таки я думала шесть кружек. И вдруг нам приносят шесть трехлитровых жбанов пива. Оказалось, что одно – это жбан. Попили мы этого пива, сколько смогли, и пошли к Юрию Владимировичу, побеседовали с ним, и он сказал, что всех возьмет в свою новую школу. 

 

Когда открывали школу, сколько классов вы сумели набрать? Все или только часть?

У нас был полный состав. По два класса в каждой параллели, а в некоторых - по три. Тридцать первая школа была очень перегружена, она нам передала половину своих учащихся официально по списку. А вот старшие классы, особенно десятый, было набрать очень трудно. Ведь, как известно, десятиклассники, как правило, не переходят в новую школу, в новый коллектив. А нам очень нужен был тогда десятый класс, потому что без него мы не могли набрать полноценный педагогический коллектив (штатное расписание не позволяло). Четырех человек мы взяли, я не утрирую, таким образом: Юрий Владимирович поставил стол перед зданием 31-ой школы (сейчас это Дом Пионеров), и всех, кто шел в 31 школу поступать в 10 класс, записывал в нашу школу. Всех, кто не попал в десятый класс, кого выгнали из школы, он всех записывал. Некоторые учителя пришли со своими учениками, так с Ириной Николаевной Деевой и Маргаритой Аминадовной Гинзбург пришло шесть человек из 34 школы, а со мной пять человек из школы номер 20, где я в то время работала. Вот эти ребята и еще несколько принятых со стороны, в том числе и двое детей учителей, и составили наш первый десятый класс, который в конце первого учебного года стал нашим первым выпуском. С некоторыми из этих ребят, например, с Леной Плутицкой, с Олей Данилиной я дружу по сей день.

 Кроме этого, из 20 школы я привела учителя химии, которая стала завучем. Я нашла учителя биологии. Она пришла и пообещала озеленить всю школу, попросила Юрия Владимировича купить энное количество горшков для цветов. Он купил штук сто. А потом был первый педсовет. На первый педсовет мы пришли и вдвоем с Юрием Владимировичем заливались соловьями. Рассказывали, какая у нас будет школа, какие перспективы, чего мы от школы хотим. После этого учитель биологии сказала, что она уверена, что не сможет работать в нашей школе, и написала заявление об уходе. Таким образом, горшки оказались купленными зря. Но буквально в этот же день, 31 августа, я нашла другую учительницу, которая только что вернулась из загранкомандировки, мы пригласили ее, и она много лет проработала в школе. Это была Галина Александровна Сметанникова. Она была очень хорошим биологом, но, к сожалению, в середине 90-х годов у нее не сложились взаимоотношения с нашей кафедрой биологии. Она была обычным хорошим учителем, а наша кафедра биологии – это необычные все учителя, и, в конечном итоге, они настояли на том, чтобы она ушла. И я, и даже Юрий Владимирович очень жалели об этом. 

А затем Юрий Владимирович продолжал подбирать учителей сам. Двух прекраснейших учителей пригласил он тогда. Это был Александр Михайлович Бек, который только что перестал быть директором школы в этом районе, и это был Самуил Григорьевич Мороз. И по поводу Мороза Юрий Владимирович позвонил мне. Кстати сказать, что когда мы создавали эту школу, мы с Юрием Владимировичем разговаривали по телефону по полтора-два часа. Вот он закончит работу, в РОНО, где он еще работал, а я тогда замещала директора в своей 20-й школе, и к вечеру мы созваниваемся и начинаем обсуждать, какие у нас будут стенды, чем мы будем заниматься, какие будут учителя. И однажды Юрий Владимирович мне говорит: “Лариса Давыдовна, Вы знаете, ко мне сегодня приходил учитель, внешне совсем не похож на учителя, но эрудиция потрясающая! И он действительно был удивительным учителем. Оказалось, что Самуил Григорьевич был репрессирован, прошел через тяжелые испытания, жизнь его очень потрепала, поэтому внешний вид его был не очень презентабельным. Впрочем, и Александр Михайлович Бек человек такой же судьбы… Так создавался наш первый коллектив.    

 

 

 

    

"34" и "43"

Когда для Вас впервые прозвучал этот номер, столь близкий каждому из нас?

Летом 1975 года. Однажды, Юрий Владимирович позвонил мне и сказал: “Лариса Давыдовна, Вы знаете, у нас будет школа 43, это не 34, но все-таки 43. Цифры те же“

А почему, все-таки, был такой отток учителей из 34 школы? 12 человек! Это же не просто так, наверное…

Новый директор 34-ой школы, З.В.Третьякова, была не Сигида. Другой директор. Она была прямолинейна, не была гибкой, с ней не было интересно. Учителям стало скучно.

А Юрий Владимирович знал из 34-ой школы только Вас?

Только меня. Остальных я привела.

Эта идея пришла в голову Юлии Романовне?

Юлии Романовне Хайкиной, Маргарите Аминадовне Гинзбург и Ирине Николаевне Деевой. Они сидели на вечере и решили принять мое приглашение перейти в новую школу. А дальше стали всех остальных агитировать.

А сами Вы еще долго были в раздумьях?

Нет, как только они позвонили и сказали, что они идут, я сказала, что иду тоже. Мы решили одновременно. 

Там, понимаете, стоял еще вопрос национальный. В этой группе было много учителей евреев. И я сказала Юрию Владимировичу: “Я хочу на всякий случай Вас предупредить...” А он ответил: “Если мне кто-то скажет, что они плохие учителя, другой вопрос. А их национальность меня не волнует”. 

А как Вы считаете, какую роль сыграло то, что основной костяк новой школы составили учителя из 34-ой? То есть, что в 43-ю было перенесено из 34-ой?

Прежде всего, дух внеклассной работы. Наша революционерка Маргарита Аминадовна принесла дружбу с Португальскими коммунистами. Этот дух 34 школы можно выразить тремя словами: подвижничество, любовь к детям и добросовестность, сочетающаяся с принципиальностью. Не случайно на педсоветах Юрий Владимирович время от времени произносит фразу: “Вот была у нас в школе Ирина Николаевна Деева, которая работала так, что ей не надо было говорить, что надо проводить консультации и дополнительные занятия”. Прекрасный была учитель. Принципиальная, требовательная, но чрезвычайно душевная. Ребят понимала, всем была готова помочь, поддержать и работала самозабвенно, не щадя себя. Маргарита Аминадовна так же работала, и Юлия Романовна, которая стала наставником Леонида Александровича. Но вот это подвижничество, интерес и любовь к детям, интерес к делу и добросовестность, они были определяющими чертами, и они были привнесены сюда таким образом, что все остальные учителя должны были к этому тянуться. Сколько раз Юрий Владимирович на партсобраниях выступал и говорил, что Ирина Николаевна Деева и Маргарита Аминадовна Гинзбуг не являются членами партии, но они задают тон и вот так-то работают и мы должны брать у них пример. Этот стиль они создали. Плюс Бек с его интеллигентностью, плюс Мороз с его эрудицией, Волохов с его тогдашней энергией. Еще Наталья Петровна Сидоренко, она пришла в школу из этого района, она близко жила. Наталья Петровна тогда была молодой учительницей и накануне открытия школы мыла здесь со всеми полы и окна, а рядом с ней ходили двое ее маленьких детей. А в этом году Наталья Петровна ушла на пенсию, проработав 15 лет в нашей школе, а затем проработав 25 лет директором школы 875. Чуть позже пришли в школу Михаил Борисович Муравин, учитель математики, Алевтина Лукьяновна Казанцева, тоже учитель математики, которая долгое время была завучем нашей школы. Их с любовью и благодарностью часто вспоминают выпускники. Пришли также Софья Филипповна Либерова, учитель русского языка и литературы, Леонид Александрович Кацва, учитель истории. Несколько позже, когда у нас появилась вакансия учителя литературы, я привела к директору Галину Петровну Лазаренко. Мы с ней учились в одной группе на Филфаке МГУ, она к тому времени была уже опытным учителем. Юрий Владимирович пригласил Галину Петровну работать в нашей школе. Она была очень ярким учителем. Создала в школе литературный театр. Многие ученики вспоминают ее с любовью и благодарностью. Все эти учителя влились в наш коллектив и вложили много труда, энергии и творчества в развитие нашего общего дела.

 


34-ая школа. Выпуск 1970 года. Слева направо
1. Деева Ирина Николаевна
3. Гуткина Лариса Давыдовна
4-ая по счету - Сигида Мария Феодосьевна, директор школы 34
6. Гинзбург Маргарита Аминадовна
7. Хайкина Юлия Романовна

 


Редкий кадр - Ю.В.Завельский в качестве заместителя начальника РОНО 
Ленинского района курирует работу организаторов в 34-ой школе
(Фотография из альбома 34-ой школы)

 

 

ПЕРВЫЕ ГОДЫ 43 ШКОЛЫ

Скажите, волновались тридцать первого августа 1975 года?

Перед открытием школы? Да. Волновалась. Была линейка перед входом в школу. Тогда не было зеленого участка, площадь перед школой была очень большой, удалось сделать хорошую линейку. Линейка была проведена в соответствии с традициями того времени: был вынос пионерского знамени, была музыка, девочка разрезала ленточку и вручила директору ключ от школы. Все прошло очень хорошо. И был один смешной момент. Пришли гости из отдела образования Гагаринского района. Они немного опоздали, пришли несколько позже. А потом Юрий Владимирович мне говорит: “Наши гости пришли и сказали: “Ну организатора вы взяли себе на работу, что надо. Голос такой звонкий, что слышно уже у метро Юго-Западная”. Все дело в том, что домов тогда перед школой не было, был хороший звук, были включены динамики, и праздник открытия школы был слышен на весь район. Одним словом, все прошло хорошо. Волновались только первые несколько минут. 

Между 43-ей школой и метро Юго-Западная вообще не было домов?

Совершенно верно. Метро Юго-Западная выходила в чистое поле. Там было только автобусное кольцо и стояли очереди на автобусы в район Беляево - туда метро еще тогда не провели. А все пространство от церкви до метро и там, где сейчас Пединститут, занимала деревня Тропарево-Никулино. Коровы, собаки, свиньи, куры - настоящая деревня! И у нас в школе были ребята из этой деревни. Воровали, в бега пускались, искали их, много разного было...

Первые два года были для нас очень трудными. Был тяжелейший контингент учащихся. Каждый день какую-нибудь личинку в замке обязательно забивали. Каждый день или через день писали на стенах в туалете. Были дни, когда Юрий Владимирович тут же поднимался на третий этаж, закрывал туалет на ключ, ставил лестницу и стирал все, что было написано, чтобы этого не видели, чтобы это не распространялось. У него была бригада ребят, о которых он знал, что они могут забить личинку, что-то сломать или где-то набедокурить. И как только в школе что-то случалось, он вызывал их к себе и говорил: “Так, там сломали замок, пожалуйста, почините”. И они чинили, и приводили все в порядок. Были бесконечные педсоветы, на которых мы этих ребят воспитывали, уговаривали, убеждали, что они должны закончить школу. Было первое комсомольское собрание, на котором вышел мальчик и сказал, что он хочет быть секретарем комсомольской организации. И я радостно его приняла и сказала: “Какой ты молодец, что ты хочешь стать секретарем комсомольской организации”. Мы его выбрали, а потом оказалось, что он был исключен из другой школы и что он круглый двоечник. И так мы с ним руководили комсомольской организацией и боролись с его двойками. И папа его приходил ко мне и думал о том, что же с ним делать, чтобы он закончил школу. Но он закончил школу, и на 25-летии гимназии он был. Это Миша Андросов. Мы с ним с удовольствием повстречались и вспоминали эти годы. Иногда возникали слишком глубокие взаимоотношения между мальчиками и девочками. Были три случая, когда девчонки стали мамами, не окончив школу. Все было. Был день, когда Юрия Владимировича вызвали на районное партбюро, потому что стало известно, что у нас девочка в положении. А Юрий Владимирович сказал: “ А Вы что не были молодыми? А Вы что не знаете, что такое любовь? Ну рано, ну и что? Я их поддержу”. И он их поддержал. Он дал возможность девочке закончить школу. А потом из этой пары выросла хорошая семья. И их сын даже приходил поступать в нашу школу, но у нас тогда не оказалось свободного места. Мальчик закончил 875 школу. Кстати, девочка пришла к нам в десятый класс из 34 школы, это была очень хорошая, ответственная девочка из семьи врачей. Но вот случилась такая любовь. И они до сих пор благодарны Юрию Владимировичу, который их поддержал.

Поэтому и были трудными первые годы, потому что было трудно собрать и воспитывать этот контингент. Потом, когда мы выпустили первый десятый в 1976 году, а потом два десятых в 1977 году, подросли следующие дети. Они уже были воспитаны нами. Классные руководители Деева И.Н., Гинзбург М.А., Хайкина Ю.Р. сумели вырастить этих ребят, сделать их нашими союзниками в организации интересной школьной жизни. Они уже были нашей опорой и любили школу так же, как любили ее мы. Первые ребята, понимаете, не успели полюбить школу. Но самые трудные были, конечно, в 9-ых классах, которых мы набрали с миру по сосенке. 

И драки были в школе? Юрий Владимирович, сам во всем разбирался?

Все было, и он разбирался. Он по сей день все драки помнит. Сейчас у нас учатся уже дети тех, кто закончил школу в первые годы. И Юрий Владимирович часто вспоминает их родителей и проблемы, которые у них возникали в общении, во взаимоотношениях друг с другом. Да и выпускники на вечерах встреч порой вспоминают трудные эпизоды своей школьной жизни и с благодарностью говорят о Юрии Владимировиче и о тех учителях, которые поддерживали их в трудную минуту. 

   


43-я школа. Первое сентября 1976 года.

 

   

ТОГДА И СЕЙЧАС

Из тех первоначальных планов, которые у Вас были с Юрием Владимировичем в 1975-ом году, что удалось сделать на сегодняшний день, как Вы их оцениваете?

Практически удалось все, что мы тогда замышляли, но ведь то была советская школа, и многое из того, что мы тогда делали, такие вещи, как музей интернациональной дружбы, музей имени Ю.А. Гагарина, присвоение школе имени Гагарина, отличная работа комсомольского и пионерского актива, все это ушло в прошлое вместе с советской школой. Поэтому оценивать это с позиции сегодняшнего дня очень сложно. Все, что мы хотели сделать тогда, мы сделали, и были лучшей школой, награжденной всеми переходящими знаменами, которые существовали в то время в районе и в городе. Потом школа изменилась, изменился ее интеллектуальный уровень, стали другими интересы и задумки, но и они постепенно осуществляются.

Советская школа ушла. Так получилось, что наша школа успешно пережила эпоху перемен, стала на сегодняшний день конкурентноспособной, престижной школой, в которую многие стремятся поступить. С чем это связано?

Это объясняется двумя причинами. Первая: Юрий Владимирович оказался очень гибким, все понимающим человеком. Он сумел сразу понять и принять новую обстановку. Вторая: в это время почти на 80% обновился наш коллектив. Пришли новые люди: Сергей Менделевич Глаголев с другими биологами, Ольга Евгеньевна Потапова, известный замечательный математик Борис Петрович Гейдман, который привел большую группу учителей математики и информатики. Новые люди, с другим складом ума, характера, и они сумели поднять нашу школу на современный уровень. 

Я, к сожалению, более консервативна, чем Юрий Владимирович. Я до сих пор тоскую по некоторым вещам, которые были в той старой советской школе, например, по школьной форме. А Юрий Владимирович все старое отсек и сказал: “ Началась новая жизнь”. 

Скажите, сейчас совсем другое время. Каково сегодня заниматься организационно-воспитательной работой без тех, советских организаций, в новых условиях?

Дело в том, что в чем-то сейчас, в настоящий момент, стало работать необыкновенно трудно. Это связано с тем, что  для новых детей, которых уже успели вырастить и воспитать по-новому, наши органы народного образования пытаются воздействовать старыми методами. Вот сейчас, например, требуют, чтобы в школе был музей, сейчас требуют, чтобы каждая школа боролась за имя героя, постоянно говорят о гражданско-патриотическом воспитании, и так далее. И этих заданий, этих приглашений, этих циркулярных писем приходит великое множество. Это создает колоссальные трудности, потому что если раньше дети все делали или хотели делать, или во всяком случае делали вид, что хотели, то теперь заставить нельзя сделать ничего. Как я говорила многие годы подряд, лозунг, который был написан на нашем знамени где-то с 90-х по 2001 год был такой: “А это обязательно?” Вот приходишь в класс и говоришь: “Ребята, сегодня нам нужно сделать то-то. Это будет интересно”. А в ответ вопрос: “А это обязательно?” “Я вам не сказала, что это обязательно. Я вас приглашаю. Я вам говорю, почему это интересно”. И это создает большие трудности. 

С другой стороны, изменился сам процесс воспитания. Если раньше было воспитание только через коллектив и в коллективе и считалось, что только коллектив воспитывает личность, что коллектив должен создать условия, организовать, научить ребенка делать все то, что он должен делать, то теперь лозунг совсем другой. Теперь лозунг –индивидуальность, индивидуальная личность, к которой должны осуществлять личностно-ориентированный подход. Если раньше на первом месте было дело, то теперь все-таки пытаются на первое место ставить слово, то есть сначала надо ребенка убедить, детей убедить, помочь понять, почему это надо, в чем нравственность или безнравственность того или иного дела, а потом уже повести за собой. И в этом смысле работать стало интересней.

Вот я летом читала отчеты, так называемый аналитический материал классных руководителей. Каждый классный руководитель пишет о своем классе. Ни один учитель не пишет: “Я повел детей в кино, я сделал то-то и так далее”. Это все дается в приложении “Дела класса”, где эти дела перечислены. А вот учитель пишет: “Наташа трудна тем-то”. «У Вени такой-то характер. Вот я должна с ним работать так-то. Вот этого ученика мне удалось повернуть лицом к школе. Вот с этой мамой я не могу никак договориться, она не является мне поддержкой» и так далее. Это целая поэма о детях. Я прочитала с колоссальным удовольствием. Акцент стал другой. И смысл работы стал в другом: в воспитании и формировании каждой отдельной личности. 

Вы начали говорить, что жалеете о том, что было в советской школе. О чем именно?

Об этом трудно говорить, чтобы не прослыть ретроградом. Я любила пионерские костры. Я любила пионерскую дружбу. Когда объявляли сбор актива и приходили все, мы решали какие-то вопросы... И тогда не было проблем, как собрать актив. Вспомните, вы сами в те годы учились в этой школе. Проводится сбор актива – все приходят. А теперь, допустим, дискуссионный клуб. Если раньше мы сказали бы: “Ребята, дискуссионный клуб, давайте придем, давайте проведем всем классом”, то теперь один лозунг – «Кто хочет» – и на этот дискуссионный клуб приходит пять-семь человек. Они что-то получают, им это интересно. Но мне очень обидно, что новые знания, пищу для размышлений, получают только несколько человек, а на других у меня нет рычагов воздействия. Они могут прийти только если это интересно, но дело в том, что если ты не бываешь и не видишь, то и не знаешь, что это может быть интересно и, самое главное, никогда не узнаешь, что это интересно!

У меня самой жизненный принцип такой: я иду в театр, и я никогда не скажу, что спектакль был плохим. Я скажу: “Как хорошо, что я его посмотрела. Я знаю, что здесь не удалось и потом я этот спектакль не пойду смотреть. А вот этот спектакль мне очень понравился, и я его порекомендую посмотреть другим. У меня никогда нет мысли о том, зачем я потрачу время и пойду, вдруг это будет зря. А наши дети теперь очень рациональны, они очень заняты и они выбирают только то, что им хочется, а мне иногда бывает обидно, что они не выбирают того, что им предлагают, а это, может быть, было бы им интересно.   

 

   

     


     

 

   

УЧИТЕЛЯ ШКОЛЫ

Вы обещали историю про то, как пришла в школу Ольга Евгеньевна.

У нас не было учителя литературы. Вообще, многие годы учителей, которых не хватало, я искала таким образом. Я ехала в управление образования, причем не нашего района, а я ехала в Черемушкинский район. У меня остались там связи после 20-ой школы. Брала там список, тогда в управлении образования существовали тетради с именами тех, кто ищет работу. Я выписывала энное количество учителей, которые мне по их данным, по возрасту, по расположению к школе, по некоторым косвенным, но важным для меня данным казались подходящими. И я их приглашала в школу, вызывала открыткой, телефонным звонком, иногда приезжала. Был случай, когда я приехала к нашей будущей учительнице немецкого языка, а она приехала только что из отпуска и сидела перед тремя развернутыми чемоданами, и все в квартире было перевернуто вверх дном. А я сказала: “Я выписала ваш адрес. Мне показалось, что Вам будет интересно с нами сотрудничать. Я хочу Вас пригласить работать”. И она пришла и работала с нами десять лет и сделала несколько выпусков. Мы до сих пор дружим.

Так я нашла и выписала группу учителей русского языка и литературы. Это было в 1980-ом году. Я оставила Юрию Владимировичу список и уехала отдыхать в Одессу. И он мне пишет в письме: “Приходили Ваши учителя, которых Вы вызывали. Ну что Вам сказать, такое впечатление, что все из одной деревни, а в деревне один дом. Никого интересного я не нашел”. А потом я приехала, и он мне говорит: “Вы знаете, одну интересную учительницу я нашел. Я так хочу, чтобы она пришла к нам работать. Но у нее маленький ребенок. И она говорит, что она должна тереть ему морковь. Вы знаете, я сам готов был тереть морковку её детям, но только, чтобы она пришла в нашу школу”. А Ольга Евгеньевна рассказывала следующее. Она все-таки пришла к нему по вызову. Он с ней поговорил, побеседовал, и ей показалось, что она не произвела на него никакого впечатления, и она уехала домой. Приехала домой, переоделась и решила отдохнуть и вдруг телефонный звонок. И он говорит: “Здравствуйте, с Вами говорит Юрий Владимирович, можете ли Вы ко мне приехать, я хочу еще раз с Вами поговорить и пригласить работать в нашу школу”. И так он ее уговорил, и она пришла работать в нашу школу, хотя действительно тогда была матерью двух маленьких детей.

Вообще Юрий Владимирович никогда не говорил “да” сразу. Он вел большую беседу с учителем, и ему надо было немножко подумать. И однажды я была свидетелем такой сцены. Это было когда школа формировалась. Мы сидели у него в управлении образования, двое-трое будущих учителей, я и он. Пришла женщина и сказала: “я хочу работать завучем“. Он ей говорит: “А почему вы хотите работать завучем?”. Она отвечает: “Понимаете, я работала заместителем директора по воспитательной работе, и эта работа: два прихлопа-три притопа мне надоела. Я хочу работать завучем”. Юрий Владимирович быстро свернул разговор и сказал ей: “До свидания. Я обязательно Вам позвоню”. - “А когда позвоните?” - “Сегодня вечером” - “Как, так быстро?”, - удивилась она. Он подтвердил: “Я Вам позвоню сегодня вечером”. И она ушла. Когда она ушла, было уже понятно, что он решение принял тут же и что человека, который о воспитательной работе сказал “два притопа-три прихлопа” он ни за что не возьмет на работу, но он, тем не менее, не сказал ей сразу нет, а обещал позвонить. Здесь сказывается такт Юрия Владимировича, его умение работать с людьми. 

А Елена Дмитриевна Волжина? Мы знаем, что она училась в 34-ой школе, и, более того, Вы ее учили. Какая она была в школе?

Сначала Елена Дмириевна Волжина была моей ученицей в 34-ой школе. Потом я готовила ее в институт. Занималась с ней год и готовила ее к поступлению в педагогический институт. А сейчас я готова подарить ей свою фотографию с подписью “Победителю ученику от побежденного учителя”, как Жуковский Пушкину. 

Уже в школе Елена Дмитриевна была энергичной, активисткой. Она любила литературу. Она тогда уже любила отстаивать свое мнение и была интересным человеком.

Лариса Давыдовна, наверное, никто из учителей не знает так Юрия Владимировича, как Вы. Что он за человек?

Подвижник и романтик. Это две основные его черты. Авторитарный демократ, как он сам о себе говорит. Он всех выслушивает. Он никогда не скажет “вы виноваты”, он скажет “мы виноваты” или “мы что-то сделали не так”. Это его демократизм. Но если он что-то решил про себя, то переубедить его невозможно. Я его искренне люблю и уважаю. Проработала с ним 35 лет и, может быть, сейчас бы уже ушла на пенсию, но никогда не уйду, пока работает Юрий Владимирович. Его предать я не могу.

Вы ни разу не пожалели о своем решении прийти работать в 43 школу?

Нет. Когда я пришла работать в нашу школу, Юрий Владимирович сказал: “Ну вот поработаете несколько лет, и я Вас сделаю директором другой школы”. Я говорю: “Да мне это не надо”. Он говорит: “Как не надо. Захотите”. А потом меня очень не хотели отпускать из той школы, где я работала. Я пришла к нему в кабинет и сказала: “Боже мой, минуй нас больше всех печалей и барский гнев и барская любовь”. Он так иронично спрашивает: “Вас что больше волнует, гнев или любовь?” 

    

Тридцать пять лет вместе

  

   

  
На 80-летии Юрия Владимировича 

 

  
35-летие школы. 

 

 

УЧЕНИКИ и ВЫПУСКНИКИ

Не секрет, что в нашей школе кто-то приходит и чувствует себя как дома, потом вспоминает о школе, возвращается в нее, дружит с товарищами, а кому-то трудно. Какой он ученик нашей школы? Какими качествами должен обладать ученик, чтобы ему здесь было хорошо?

Прежде всего, интересующийся знаниями. Если это ученик, который хочет знать, если он пытливый, даже если он не одаренный, но трудолюбивый, то он найдет себе место в нашей школе. Здесь плохо живут только ленивые, кто не хочет работать. Вот тем тяжело. Человек, умеющий работать, чувствует себя хорошо. У меня внук здесь учится, которому чрезвычайно трудно учиться: он не обладает выдающимися способностями. Но в каникулы он говорит мне так: “Бабушка, я хочу уже в школу, потому что я там учусь, и пусть я часто получаю двойки, но я же занимаюсь, и мне там нравится”. Поэтому ребенку, который хочет работать, здесь плохо не бывает. Если исключить предвзятость некоторых учителей. Иногда конфликты такого рода бывают. Но редко. 

Какое значение имеют в жизни школы творческие мероприятия, творческая атмосфера?

Иногда мне начинает казаться, что многие дела и традиции уже надоели. Допустим, в этом году 25-й День гимназии, 23-й День культуры, 26-я Ярмарка. Иногда мне кажется, что это уже надоело. Но я понимаю, что без этого школа перестанет быть той школой, которую все любят. И возможность для каждого ученика здесь принять участие в творчестве – это великая возможность, которая, по-моему, ценится нашими учениками прежде всего. Даже прежде того, что им школа дает много знаний. Творчество-это великое дело. И если это сотворчество, как у нас, вместе с учителями, если это содружество, если это соучастие, то тогда ученики будут счастливы, будут с радостью участвовать в жизни школьного коллектива. Вот посмотрите, мы создали новый блок информации в этом году. Он по новизне не очень отличается, просто оформлен иначе. Так вот там написано, что сотворчество, содружество и соучастие – это три основных фактора, которые определяют жизнь нашего школьного коллектива.

На Ваши плечи ложится огромная организационная работа нашей гимназии. И все люди творческие, со всеми сложностями. Как удается скоординировать это все, собрать воедино?

Я вам скажу совершенно откровенно. Я сама не отличаюсь креативностью. Я не умею писать сценарии, я не всегда умею придумать, как реализовать дело, зато я всегда умею придумать дело. Придумать дело, найти лозунг, найти, что будет написано на нашем знамени, и организовать вокруг этого учителей и поднять их. И когда у нас бывает День гимназии или День культуры, когда начинаются сначала игры по классам, потом интеллектуальная игра в зале, потом представление в зале младших, средних и старших ребят, я хожу по школе и переживаю, что мне как будто делать нечего, честно нечего, потому что все уже всё делают. Все закручено! И вот тогда я говорю себе: “Какие у нас умные, гениальные учителя и какая я молодец, что могу организовать их всё это сделать”. Но это условно я так могу сказать. Просто это моё умение, мое творчество - это поговорить, где-то убедить, где-то сравнить, где-то похвалить. По-всякому бывает, но такого, чтобы мне прямо кто-то отказал: “Я делать этого не буду”, такого не бывает. У каждого свой талант. У меня нет креативного таланта, я не пишу сценарии, но есть определенные организаторские способности и умение использовать слово для убеждения. 

А как Вам удавалось совмещать работу организатора и учителя?

Преподавание я оставила полностью лет восемь назад, когда у меня выросли внуки. На школу, на заместителя директора, на внуков и на классы меня уже не хватало. А так я все годы работала. Любой управленец имеет право на девять часов. У меня было один - два класса, я с удовольствием с ними работала, они всегда были подспорьем в работе заместителя директора, потому что это был класс, на который можно было опереться, это были дрожжи на которых всходило тесто, вся остальная внеурочная работа школы.

Как меняются дети? 70-е, 80-е, 90-е, 2000-е? Что в них нового появилось, что исчезло? Приходит ли новое поколение от десятилетия к десятилетию?

Все об этом говорят, но я как-то этого не чувствую. Честное слово. Да, действительно, это новое поколение, которое играет в компьютер, все умеет, все знает. Но для меня ребенок, ученик, он всегда остается человеком. А человеческое начало – умение быть добрым, умение откликнуться на дело, умение что-то организовать, умение быть трудолюбивым. Это понятия вечные. Их трудно изменить. Сейчас ученик стал более свободным. Ученик стал более знающим, безусловно, более умелым в части компьютера, каких-то других вещей. Но для меня они все равно дети, которым я должна передать что-то то, что есть во мне прежде всего – доброту, умение общаться с людьми, умение говорить, умение быть человеком. Я не говорю громкими словами. Поэтому для меня материал не меняется. Мне кажется, что дети просто растут. Они растут вместе со временем, вместе с веком. Они становятся иными, безусловно. Но тем не менее, они остаются детьми и людьми. Единственное, что меня огорчает в современных детях, это грубость. Великая грубость. Мат. У нас в школе этого мало, но тоже, к сожалению, имеет место. В прошлом году мы очень много с этим боролись. Это меня огорчает. Они стали более свободными не только в выражении своих чувств, но и в выражении своих отрицательных эмоций. Это обидно. А так я не могу сказать, что молодежь очень изменилась. Вот не чувствую я этого. Может быть, это признак старости.

То, что выпускники нашей школы приходят, участвуют в жизни школы, это помогает или мешает педагогической деятельности?

Что Вы, конечно, помогает. По моим представлениям это самая главная ценность школы. Каждый ученик, который приходит в школу после ее окончания, - это гордость, это радость, это помощь, это надежда. И когда я смотрю на зал в Дни культуры и Дни гимназии, то мое сердце исполнено только гордостью. Они никогда в жизни не мешали. Они всегда помогают и создают определенный колорит и ауру в школе. Школа, в которую не приходят ее бывшие ученики, – это не школа. 

 

  


В Америку на встречу с выпускниками 43-ей школы

 

 

РАБОТА ВНЕ ШКОЛЫ

Вы много рассказывали о работе в двух школах, в которых Вам пришлось учительствовать. Занимаетесь ли Вы какой-либо работой вне школы?

О, да. Я могу с гордостью сказать, что вне школы у меня достаточно широкое поле деятельности. Я уже говорила, что начала работать в должности организатора воспитательной работы со дня основания этой должности с 1965 года. На сегодняшний день по стажу на занимаемой должности я являюсь самым старым организатором в Москве. Естественно, что за эти годы у меня накопился большой опыт работы, сформировались очень важные навыки и, безусловно, у меня есть, чем поделиться с моими коллегами, и я делаю это с большим удовольствием. Вот уже 8 лет я работаю методистом в Окружном методическом центре Западного Окружного Управления образования в лаборатории воспитания и дополнительного образования. Ежегодно читаю курс лекций для ЗВР, работающих 1,2 год. Довольно часто провожу семинары, участвую в проведении окружных конференций, с удовольствием присутствую на семинарах, которые дают мои коллеги, и потом оцениваю и разбираю их с методической точки зрения. В течение 10 лет я работала председателем совета организаторов воспитывающей деятельности при ЗОУО ДО. 10 лет я являюсь бессменным председателем жюри окружного конкурса «Самый классный классный». Скажу откровенно, что мне доставляет большое удовольствие, когда мои коллеги с удовольствием и интересом слушают мои выступления и одобряют их. 

Более 10 лет большая дружба связывает меня с доктором педагогических наук, профессором, Владимиром Михайловичем Лизинским, являющимся руководителем ООО «Педагогический поиск». Наш «Педагогический поиск» выпускает литературу для управленцев в образовании: директоров, заместителей директоров по учебной работе, заместителей директоров по воспитательной работе, социальных педагогов, руководителей дополнительного образования, классных руководителей. Я с гордостью говорю «Наш педагогический поиск», потому что я являюсь членом редколлегии трех журналов «Заместитель директора по воспитательной работе», «Классный руководитель», «Спутник классного руководителя». Сама достаточно часто печатаю свои методические материалы в этих журналах, кроме того, в нашем издательстве вышли две мои книги «Планирование и организация воспитательной работы в школе» и «Настольная книга классного руководителя». Сейчас готовится второе издание этих книг. И я безмерно признательна Владимиру Михайловичу Лизинскому за помощь и поддержку в работе и в жизни. Я счастлива, что жизнь меня свела с этим Педагогом. 

 

 

  
Выступление на семинаре в гимназии 1543     Мои друзья организаторы и начальник отдела воспитательной 
                                                                            работы ЗОУО ДО Зубарева Татьяна Александровна

 

 

  
С Владимиром Михайловичем Лизинским                       мои любимые коллеги 
                                                                                   Людмила Анатольевна Шубина 
                                                                                   и Ирина Станиславовна Козлова 

 

ЛИТЕРАТУРА

Что бы вы посоветовали почитать из школьной программы по литературе? Ваши любимые книги? Чтобы вы хотели перечитать?

Перечитать хотела бы Достоевского, которого я в юношеские годы, в 9-10 классе, не сумела осилить. Он мне казался очень сложным, и только в зрелом уже возрасте, в студенческом и после я поняла всю глубину этого писателя. Я очень люблю Тургенева: и романы Тургенева, и рассказы Тургенева. Считаю его прозу очень прозрачной. Я люблю тургеневских девушек. Во всяком случае Тургенева я читаю с удовольствием. Это если говорить о прозе. А поэзия – Лермонтов меня привлекал всегда почему-то больше, чем Александр Сергеевич Пушкин. Лермонтова я люблю. Я любила и сейчас люблю Маяковского, хотя для многих это сейчас уже прошлое. Я бы посоветовала прочитать поэмы Некрасова, особенно “Русские женщины”, которые я очень люблю. По сей день, перечитывая, я обливаюсь слезами. Я любила в среднем школьном возрасте «Тараса Бульбу» и «Капитанскую Дочку». В «Тарасе Бульбе» до сих пор с трепетом читаю страницы, описывающие сцены гибели Остапа, Андрия и Тараса. Читая эти страницы детям в классе, с трудом преодолеваю желание заплакать. Из зарубежной литературы я очень любила книжку Войнич “Овод”, “ Над пропастью во ржи” Селинджера, «Убить пересмешника» Харпер Ли, «Собор парижской Богоматери» Виктора Гюго. Это то, что мне помнится, и что осталось. Всю фантастику, допустим Стругацких, Жюль Верна, я как-то меньше знала, меньше любила. Хотя в школьном возрасте Жюль Верна перечитала почти всего. Вообще для меня лично всегда литература и театр были школой жизни, и я всегда любила произведения, в которых я могу увидеть, если так образно, может чуть-чуть упрощенно сказать, увидеть кусочек чужой жизни, эту жизнь прожить и подумать, как бы я ее прожила и прожила бы ли я ее иначе. Именно поэтому я люблю такие реалистические романы и повести. Из самых современных, назвала бы “Похороните меня за плинтусом” Санаева. Прекрасная книжка. Повести «Сто дней до приказа» и «Работа над ошибками» Юрия Полякова, «Как географ глобус пропил» Алексея Иванова и «Ночевала тучка золотая» Анатолия Приставкина. Сейчас, может это покажется не таким высоким, но я с удовольствием читаю романы Улицкой, Дины Рубиной, люблю эти книги. В них тоже очень много жизни, много юмора. Много совершенно иначе представленной темы войны. Порой они мне очень нравятся по стилю. Вот те современные книги, которые я сейчас с удовольствием читаю и люблю. 

 

 

 

 ПЛАНЫ

Что нас ждет в связи с празднованием 35-летия школы?

К великому моему сожалению, наши точки зрения не только с Юрием Владимировичем, но даже с коллективом у меня разошлись, потому что мне очень хотелось, чтобы это был большой праздник. Но его не хотят люди по разным причинам. Юрий Владимирович считает, что сделать очень хорошо мы не сможем, а сделать просто он не хочет. Коллектив, в основном наш интеллектуальный мозг, Потапова, Волжина, Кузнецов, считают, что они выложились на 25-летии и 30-летии, что прошло мало времени. Они не хотят себя повторять. Кроме того, все мы стали старше, и всем стало труднее на это подниматься. Поэтому, к сожалению, большого праздника не будет. Но будет дружеская встреча учителей школы, которые работают сейчас и которые в ней работали, будет большой школьный праздник День гимназии, посвященный этой дате. Наконец именно 35-летию гимназии посвящается большой проект, который мы сейчас задумали - создание электронного музея “Мое отечество”, в который войдет и история школы, и то, чем мы сейчас занимаемся, и практики наших учеников, и то, что ученики узнают во внеурочной деятельности. 

Чему должен быть посвящен этот музей?

Музей этот посвящен 35-летию гимназии, а вот из чего он будет состоять – это другой вопрос. Этот музей - “Мое отечество”. Он посвящен всему тому, чем живет школа. Один зал – это история школы. Но ведь школа живет не только школой. Второй зал – это наши литературные практики, литературная Россия, третий зал – это экология и наши естественнонаучные и биологические практики. У нас очень большая коллекция художественная у нашей Н.А. Михайловской. Там будет зал живописи, который ею собран к разным праздникам, там будут игры интеллектуальные, коллекции этих игр, и так далее, то есть все то, что мы сумеем собрать постепенно. Второе, у нас планируется КВН на три команды - учителя, ученики, выпускники. Это непосредственно в день праздника. Третье, я очень мечтаю издать книгу “Учитель-это судьба” со всеми собранными материалами. Четвертое, у нас, конечно, будет интеллектуальная игра по теме “Знаешь ли ты своего учителя”. И кроме того я мечтаю провести к дню учителя три конкурса. Но пока это в моем воображении – конкурс поздравительных программ, конкурс рекламных роликов о школе, и может быть удастся создать фильм о школе. Но это я рассказываю то, что мы набросали во время мозгового штурма в конце года. Каждый год я провожу мозговой штурм за чашкой чая, собираю всех умных и талантливых людей нашей гимназии, и мы пытаемся набросать, что бы мы могли сделать. То, что мы там придумали, потом обсуждается с детьми, чтобы и они придумали что-то свое. 

 


1 сентября 

 

 ПОЖЕЛАНИЕ ВЫПУСКНИКАМ

Лариса Давыдовна, Ваше напутствие и пожелание выпускникам нашей гимназии.

Знаете, какая первая фраза напросилась – “Будьте всегда с нами”. Нет, серьезно, я начну чуть-чуть издалека. Очень многие годы, прошлые годы, когда наши дети уходили из школы, они жаловались на то, что они приходят в другие коллективы и чувствуют себя там несколько чужими. Что вся та аура, которая была в нашей школе, оказывается чуждой там, и только некоторые из них находили приложение своих сил в общественной деятельности, в том, что они общались с товарищами по школе. Так вот, мое самое большое пожелание и напутствие выпускникам – сохранить ту ауру, которую мы в этой школе пытаемся создавать, быть социально подготовленными к тому, чтобы эту ауру передать дальше, создать вокруг себя такой же мир содружества, соучастия, сотворчества, который мы всегда создавали в школе. Я, в общем-то, согласна с тем, что наша школа – это определенный мир. Когда мы внутри школы живем, мы многого не видим, не слышим и не знаем, тем более, если редко смотрим телевизор, как я. И сохранить этот особый мир – наша главная задача. Так вот я хочу еще раз пожелать выпускникам сохранить эту ауру в себе, хотеть и иметь возможность эту ауру перенести в другое сообщество, где они будут жить, и быть всегда с нами и помогать нам эту ауру поддерживать и укреплять в нашей гимназии.

 

 

  
Последние звонки 2003 и 2004 годов


Последний звонок 2009 года


Последний звонок 2010 года


После Выпускного вечера

 

 

О СЕМЬЕ

Вы так много рассказываете о своей работе в школе и вне ее, а остается ли у Вас время для личной жизни?

Я стараюсь. Личная жизнь, по моим представлениям, складывается из трех вещей: увлечения и интересы, семья и общение с друзьями. Главными моими увлечениями являются чтение книг и театр. Театр люблю очень, особенно драматический. Люблю спектакли не только за их эстетическую ценность, но и за то, что каждый из них расширяет и углубляет личное представление о жизни. Бываю в театре не реже, чем раз в месяц. В настоящее время люблю театры: «Сатирикон», театр им. Моссовета, театр у Никитских ворот, да и многие другие, все не перечислишь. В театре я всегда отдыхаю душой. 

  

Семья моя создалась довольно поздно. Мне было уже почти 30. Помню, как переживали этот момент мои ученики тех лет. Володя Веселов просил: «Вы принесите мне его фотографию, я скажу Вам какой он». А на следующий день после свадьбы он позвонил и первый вопрос, который задал, был: «Лариса Давыдовна, ну как Вы там?», а потом уже поздравил. Мои ребята очень переживали, что, выйдя замуж, я буду меньше уделять внимания им, что они как бы осиротеют. Но этого не произошло. К сожалению ли, к счастью ли, но для меня школа и семья всегда были на равном месте. Что, правда, не всегда нравилось моему мужу Гуткину Альберту Залмановичу. Он вообще-то тоже закончил педагогический институт, факультет технического труда. Всю жизнь проработал мастером производственного обучения, но никогда не одобрял моего слишком сильного увлечения школой. Был у меня сын Боря Гуткин, который успел проучиться 5 лет в нашей 43 школе. К великому моему огорчению, он утонул, когда ему было 11 лет. Сейчас ему было бы 40 лет. 

Однако жизнь быстротечна. Годы идут, и мы уже даже не грустим, седину замечая, потому что вырастает молодое поколение. Сейчас у меня две дочери - Гуткина Виолетта и Гуткина Олеся, два зятя и три внука Кассим Изабелла, которая окончила гимназию 1543, Эдик Кассим, который учится в 9 классе школы № 103 и Маджумдер Мартин, который сейчас учится в 7 классе и готовится поступать в 8 класс нашей гимназии на физико-химическое отделение. К сожалению, как Вы видите, ни дети, ни внуки не продолжили педагогическую династию, но я хочу надеяться, что каждый из них достойно проживет свою жизнь, и я буду иметь счастье ими гордиться.

   

И, наконец, третья сторона моей личной жизни – это общение с друзьями. Я искренне поддерживаю высказывание «Нет в жизни большей роскоши, чем роскошь человеческого общения». Вот уже 63 года я дружу со своими одноклассниками, 52 года со своими однокурсниками по Университету. Более чем 30-летняя дружба связывала меня с поэтом Алексеем Кондратьевым, который был прикован к постели и познакомился со мной благодаря передаче по телевидению «Мое призвание», в которой я имела счастье принять участие в 18 лет. После его ухода из жизни еще 20 лет я дружила с его женой Ольгой Кондратьевой, и 20 лет подряд 3 февраля мы собирались в ее доме и отмечали день памяти Алеши. Летом этого года ее не стало, но все равно мы, друзья их семьи, собрались 3 февраля в доме их сына и почтили память их обоих. 54 года я дружила с моим октябренком Левой Бухгалтером, который до последних дней жизни так и называл себя «Твой октябренок». Моими хорошими друзьями стали мои ученики прежних лет. Старшим из них сейчас 63, 57, 55 лет. И со всеми я общаюсь и встречаюсь не очень часто, но зато эти встречи чрезвычайно радостны для меня и возвращают мне силу и энергию для дальнейшей работы. 

 

Другой большой круг моих друзей составляют мои коллеги по работе из школы 34, из школы 20 (в которой я работала всего 4 года), из школы 1543, а также мои коллеги организаторы из других школ, в первую очередь Козлова Ирина Станиславовна, Шубина Людмила Анатольевна, Дюкова Лариса Андреевна и много молодых заместителей директоров, которые только начали свою деятельность и тесно общаются со мной, перенимая мои знания и опыт работы на этой стезе. А еще я очень горжусь своей дружбой с заместителем директора по воспитательной работе школы 66 г. Новгорода Светланой Толгатовной Сейфи. Она тоже работает в свой школе со дня окончания института, более 50 лет. Нас когда-то соединило имя Юрия Алексеевича Гагарина, с тех пор мы дружим 45 лет.  

Я люблю слова А.М. Горького - "Лучшее наслаждение, самая высокая радость жизни - чувствовать себя нужным и близким людям". И я искренне благодарю свою семью, своих коллег по работе, своих учеников и своих друзей за то, что они доставляют мне это наслаждение и радость жизни. 

 

ВИДЕОЗАПИСЬ 70-ЛЕТИЯ Л.Д.ГУТКИНОЙ В ГИМНАЗИИ

 

 

Интервью записано 26 августа 2010 г.

Расспрашивали - иеромонах Савва (Марков) и Сергей Павловский
Расшифровывала интервью - Татьяна Довгалюк (VI)



 

www.1543.ru