ССЫЛКА НА ВИДЕОЗАПИСЬ /24 минут/ 

Дорогие мои люди! 

Спасибо вам за то, что вы устроили сегодня мне такой великолепный праздник! Если собрать всё, что мне сегодня говорили, начиная с часу дня, – то есть, в течение шести часов, то легко потерять голову. Все, что я мог услышать сегодня о себе – это во многом преувеличения, которые рождаются тёплым расположением каждого из вас ко мне. Я это прекрасно понимаю. И за это я вас благодарю: спасибо вам большое! Я вам скажу так: всю свою сознательную жизнь я руководствовался принципом Черчилля. Черчилль говорил так: «В чём секрет успеха? Надо серьёзно, предельно серьёзно относиться к тому, что ты делаешь, но не к самому себе». И вот это моё ироничное, несерьёзное отношение к самому себе и даст мне возможность всё правильно расставить по своим местам: голова у меня от комплиментов не закружится, равновесия я не потеряю, всё будет в порядке. 

Сегодня, на этом торжественном вечере в этом зале, я вспоминал, знаете, вот что: когда только-только вышли дневники Корнея Ивановича Чуковского… Это было давно уже, и прочитывая их первый раз, наткнулся на такую поразившую меня фразу: «Никогда не думал, как радостно быть стариком». Это он писал, когда ему было 86 лет: «как радостно быть стариком!» Я невольно закрыл книгу и начал думать над этой фразой: а что тут может быть хорошего? Какая радость может быть в старости? Ведь неслучайно в народе говорят: «старость – не радость». А он пишет: «Как радостно быть стариком!» И я долго не мог понять смысла этой фразы. 

Но потом, через какое-то время, я, перелистывая сборник Сологуба (не того Соллогуба, который написал «Тарантас», а того, который написал «Мелкого беса», поэта), я прочёл там следующее: «День только к вечеру хорош; жизнь тем ясней, чем ближе к смерти». Конечно, в этой строчке не «смерть» является опорным словом, а «жизнь». И я понял Чуковского, понял его мысль о радости старости, которая была в его дневнике. 

В чем радость старости? В зоркости взгляда. Да-да-да: в зоркости взгляда. В способности видеть некие подробности жизни, которые молодому человеку и даже человеку средних лет не всегда доступны. И вот ощущение этого глубинного понимания и чувствования жизни по-настоящему может прийти к человеку только с возрастом. И, конечно, в этом смысле Чуковский прав. 

Конечно, цифра, которую я сегодня отмечаю (и вы вместе со мной, я вам очень благодарен за это!), конечно, тяжёлая. Более того – зловещая. Ну, вы же сами понимаете – 90 лет, ну что тут может быть хорошего? Она висит надо мной, как Дамоклов меч. И я прекрасно это понимаю. Но деваться всё равно же мне некуда. Жизнь прожита, годы остались позади. В этой прожитой жизни было много всего: и радостей, и настоящего человеческого счастья, и бед, и горя, и огромное-огромное количество потерь. Всё было в ней! Потому что моя жизнь в большей своей части состоялась в двадцатом веке. А что такое двадцатый век в России – не вам говорить, вы сами отлично это знаете. И молодые, и пожилые, и люди любого возраста. Это был очень тяжёлый век для всех нас. Но, тем не менее, вот сегодня я встречаю день своего рождения с чувством человека, который счастливо прожил свою жизнь. Я - счастливый человек! 

Я счастливый человек, потому что родился и прожил всю свою жизнь в России, которую я безумно люблю и плохо представляю свою собственную жизнь где бы то ни было вне нашей страны. 

Я счастлив потому, что в годы Войны всё-таки я внёс своей работой, пусть маленький, мизерного размера, свой вклад в нашу Великую Победу. 

Я счастлив, что я застал, сумел застать, такую культуру, такое искусство, которого уже нет, и которого никогда больше не будет. Я слушал таких музыкантов! Я слушал Гольденвейзера, который играл самому Льву Николаевичу Толстому и был вхож в яснополянский дом; я слушал Нежданову… Я видел Немировича-Данченко – вот как вас сейчас. Я видел Пастернака. Ну как же можно после этого ощущать себя другим? А каких артистов я видел на сцене! Я их не буду перечислять, это долго, но каждый из них – теперь легенда! Я всю жизнь любил и поклонялся Искусству. 

Вот вы сейчас будете смеяться, но я «Мою жизнь в искусстве» Станиславского прочитал первый раз, когда мне было 13 лет. Совершенно случайно в библиотеке моего отца я обнаружил эту книгу. Это было издание «Academia». Великолепный коленкор, обложка с золотым тиснением, иллюстрации проложены папиросной бумагой – от этой книги невозможно было оторваться! Я начал её читать – и увлёкся. Я прочитал её всю! Конечно, я мало что там понял в свои 13 лет, но я понял тогда главное: искусство – это великая магия. Искусство – это великая магия! И под воздействием этой магии я живу большую часть своей сознательной жизни. 

Дело всё в том, что искусство – поэзия, музыка – делает наш мир, как мне представляется, более постижимым, более оформленным, более приспособленным к жизни, если вкладывать в слово «мир» его толстовский смысл – мир, как сообщество людей. И в этом смысле искусство – это огромная, великая сила. Вы знаете, Георгий Адамович (ну, Георгий Адамович, вы все его знаете – это знаменитый литературный критик, поэт первой волны русской эмиграции), он писал так: «В чём значение поэзии?. Значение поэзии в ощущении человеком неполноты жизни, в которой он живёт; и задача поэзии – заполнить эту неполноту; утолить жажду человеческой души». Вот в чём секрет искусства. Это огромная, колоссальная сила! Для того, чтобы заполнить пустоту своей жизни человек и придумал искусство – эту великую иллюзию, которая заполняет его жизнь. Эта иллюзия его возбуждает, утешает, облагораживает. Более того, омолаживает. 

Вы знаете, несколько лет тому назад, где-то я прочитал такие строки Владимира Бушина, они очень созвучны нашему сегодняшнему собранию: 

«О, годы! Что со мною сталось!
Очки, морщины, седина…
Неужто в самом деле старость
И чаша выпита до дна?

Но как же старость, если Моцарт
Теснит дыханье мне опять,
И сердце учащённо бьётся,
И, как ему, мне тридцать пять;

И если Лермонтова строки
Зовут меня на бой за честь,
На бой бесстрашный и жестокий,
И, как ему, мне двадцать шесть;

И если над судьбой Джульетты
Меня опять застал рассвет,
И я шепчу её обеты,
И мне, как ей, пятнадцать лет…»

Вот, что такое искусство. Огромное сила! Как у Гумилёва, помните? 

«…Чума, война иль революция, 
В пожарах села, луг в крови! 
Но только б пела скрипка Муция 
Песнь Торжествующей Любви.»

Как в нашей жизни важна эта скрипка! И пока она поёт свою вечную песню торжествующей любви – поверьте, нам ничего не страшно! С нами ничего не случится! Беда придёт тогда, когда эта скрипка вдруг замолкнет; вот это будет беда. Пусть она поёт! 

И, наконец. Я счастлив, потому что почти 70 лет своей жизни я живу в окружении детей, подростков, молодёжи. Это большое счастье! Они даже не представляют, какое удовольствие они мне сегодня доставили своими выступлениями здесь и личными поздравлениями утром. 

Когда я 42 года назад создавал вместе со своими товарищами ту школу, которая теперь называется Московская Гимназия на Юго-Западе №1543, я её задумал как дом, в котором хорошо живётся человеку. И взрослому, и – самое главное – детям. Я рассматриваю нашу гимназию как дом, в котором растят будущую интеллигенцию нашей страны. 

А что такое интеллигенция? У Горького в «Климе Самгине» есть такой замечательный персонаж, я его очень люблю (вообще, великая книга!), – школьный учитель Томилин; он произносит там такую фразу: «Что такое интеллигенция? Интеллигенция – это лучшие люди страны, которым приходится отвечать за всё плохое, что в ней есть». Это чисто горьковская мысль, которую он вложил в уста своего литературного героя. Но это же как прекрасно сказано! Если это так, как мыслил Горький, то тогда интеллигентный человек – это не просто широкая образованность; это не просто совестливость, честность, порядочность – короче говоря, высокий уровень нравственного развития. Это ещё и огромная ответственность за судьбу своей страны. Вот если человек живёт, при всех прочих качествах, о которых я сейчас говорил, с сознанием этой ответственности – тогда он не будет в оппозиции к власти только потому, что она власть, и он не будет в оппозиции к президенту только потому, что он президент. Потому что и он, этот интеллигент, и президент, каждый из них отвечает за судьбу своей страны, хотя масштабы этой ответственности у них, конечно, разные. 

Что я хотел бы пожелать нашей гимназии? Сохранить те традиции, которые сложились в ней в течение многих лет, в первую очередь – традиции гуманизма и гуманных отношений. И, конечно, сохранить гармоничность и универсальность образования, которое дает Гимназия 1543. 

Спасибо вам большое ещё раз за всё, что вы мне сегодня сказали, за всё, что вы для меня сегодня сделали, за всё то, что я услышал от вас! Я вас люблю! 

Ю.В.ЗАВЕЛЬСКИЙ

Расшифровка текста - Андрей Копёнкин, XXXVII