Тишина
снова одна
снова луна
без сна
без слова
без тебя
себя
губя
шепча
слова губами
снами
с нами
тишина
в оконной раме
Сорок три
это все
нерешенные
проблемы
до утра
И не сказаны
слова
Жара.
Литры солнца
Все, пора.
Тающий дом
Сонных надежд.
Все это бред,
Лунная плешь.
Уверенья невежд...
Это тоже бред.
Скажешь -
Можешь;
Можешь? - нет.
Это страх, проходящий, как сон
Это голос, зовущий в закат
Счастье, словно хамелеон
Пронырнуло в мой омут; мат,
А не шах моей гордости сделан.
Промозглые листья
упали,
Простилось с духами
тело;
Кто знал, кого-то
познали...
Через призму света
Посмотри на это
Это шепот
Ветра,
Это - то же
Лето.
Пусть на окнах инеем
Светятся узоры.
Пусть не будет имени -
Просто разговоры.
Близорукий снег
Влажный слишком
Март, Февраль, Апрель...
Вся зима с излишком
Что люблю - не знаю.
Электронной почтой
Я послала каплю
Сонного дождя.
Это вовсе не я,
Средь кошачьего лая,
Губу поджимая
И Бога ... моля.
Silentium
Все застыло в бестактном молчании
Краска зависти густо пролилась
Голос не дребезжит в причитаниях
Вокруг шеи веревка обвилась
И в предчувствии долгого бреда
Полумесяцем сонных ночей
За тюремной решеткою пледа
Не колышутся тени свечей
НЕБО?
Это грустная картина:
Белым снегом кокаина
Кто-то дышит - еле слышно
И уже никто не пишет
О вреде и об утрате...
В каждом золота карате
Слишком много этой дряни.
Нужен кнут - отдайте пряник.
А помочь удастся... вряд ли.
Это грустная картина:
Россыпь снега на бугре...
На могильном; кокаином
Сыпет небо в январе.
meine sommer
в метровагонах - лето.
духота ярко-белого цвета.
водного пара капли.
жарким шумом стекла накалены.
табличка: "Made in Мытищи"
здесь кто-то кого-то ищет.
чехол с гитарой за спиной.
тут дом был мой - теперь чужой.
воды холодной нету.
на ноль и ниже - вето.
в метровагонах - лето.
раздето. но. воспето.
Не сходя.
Тлеет день
Вода в голове -
Брезгливо растаявший снег.
Умиротворенно
Сияют, промерзли
Газетные звезды.
Я просто свернула с дороги,
Мне не по зубам
Ваше горе-веселье.
Голубой огонек.
"Ну, а ты-то чего тут забыла?" -
Удивляются люди.
В керосинке - липкие слезы.
На все рты -
Замки навесил. Мороз.
Ну и молчи
Не для вас разверну
Указатель на перекрестке.
Не для вас.
Жар
я относительно здорова и
относительно жива,
и тычу пальцем указательным
в решетчатую амбразуру сна.
жестяной банки вдохновение,
укладываясь в дорожки-строки
лазы в прокуренной трахее ищет,
тяжелым белым порошком
осаживает легких днище;
и полужелтые столбцы
печных обмерших труб,
латинских букв,
притворно как-то
не по-русски,
закусывая нервной булкой
сметают со стола вино
-----------------------------
твоя законсервированная совесть
давно молчит. себя
едва ловя. на редкой мысли.
куда-то наскоро перегнанный
портвейн левобережный
уже в висках. уже стучит.
в им налитых глазах твоих
тону, захлебываясь резко.
себя. едва ловя на редко
бьющемся о стенки бредней смысле.
Мой город
Голубое фанерное море
Под небом битого стекла
Не смогла простить память,
Не хотела и не смогла.
Звезды свет льют
Противно и тускло
Отвратителен стрекот цикад
Мыслей нет
Так спокойно и пусто
Я ему, вечер мне не рад.
Жирный блеск. фосфорится вода.
Вино в погребах душных бродит
Плохо ... дайте мне провода!
В SMS мне любовь не доходит...
21.09.02.
* * *
сижу перед уставшим зеркалом.
что скажешь? форма ради формы?
эх, мне б твои заботы...
Нудистский пляж.
Нонконформисты в черных шляпах
на солнцепеке, свинцовой ложкой
вино с водой мешают.
глаза несмело обнажают.
эх, мне бы их глаза.
26.01.2002
сентябрь месяц
бирюза в серебре
на строгой груди.
в ласковом ноябре
ты ко мне не ходи
Я сижу на окне,
вспоминая, что было,
и смотрю на листву,
отдающую силу.
серебро в бирюзе
отражением неба.
вспоминай в ноябре,
кем ты был и кем не был.
старый томик Цветаевой
на смятой постели,
жду в оконном стекле
мокро-желтой метели.
пролетают часы
крупной клетки листами
и сметают печали
вместе с четкими снами
2002 г.
града
Спелый и крепкий
снег.
ветхий слезливый
дождь.
смелый случайный
смех
руки окрасил
в дрожь.
а за забором
сон.
в щелку заглянешь -
жизнь.
Пресный малиновый
звон.
скатов ростовских
крыш.
плевала я
на относительность прогресса.
нервы встали на дыбы
на почве
стресса подневольного.
моя Москва
первопрестольная
в осколочных ранениях
прокуренных реформ.
прогнивших окон
частоколом
перепоясаны дома.
под солнцем стула
электрического
одна, но в вечных прениях,
проходит как бы жизнь
рожденных стариками
в роддомовских кубах
зеркальных близоруких форм.
В.И.
Казанский вокзал – опорный пункт.
Декабрь. творческий запой.
Звони. Я жду. Убей меня
За то, что я на ты с тобой.
Я кто? Я царь, я червь… я - Бог.
И пылью манит цепь дорог.
Невнятно каюсь. Ты мне дорог?
Вряд ли. Мысли поезд; ворох…
сами.
Каждодневная практика истины
не для нас.
и обедню заказывать по блату
не для нас.
у нас с истиной стакана
резонанс.
мы своих разложим сами
как пасьянс.
21 марта.
У Пушкина был Евгений; -
у меня ж - ни черта!
Не пойму - что так золото ценят?
В серебре красота.
Я прощу, что все темы исчерпаны
поэтам усопшим.
их тетради, желтея листами
под стеклом сохнут.
У них была прорва времени -
У меня - черта.
Не пойму - что так лесть ценят?
Ведь в слезах - красота.
октябрь, 2002
М. Цветаевой
Скажи, Марина,
как смогла найти ты
в Феодосийской бухте
тот февраль?
Я так её люблю,
как ты почти что
сотню лет назад - любила;
Но также ли тебе,
как мне,
печально — зимний город
было жаль?
1 .Я шла на закат,
То и дело сбиваясь с дороги,
И говорила что-то невпопад.
2. И бог взывал ко мне,
А я к нему.
И как-то слишком близко мы стояли.
3.Овечьи стада сыпались к ногам
Они ведь лучше звезд, я знаю.
А ты не чувствуешь, когда я умираю
4.И я шла на Закат,
как идут на Пожар.
Знаешь, это, должно быть, похмелье.
5.Мне противно. До первой звезды.
Если что-то будет ещё -
Это будет глоток воды.
Не сходя.
Тлеет день.
Вода в голове -
Брезгливый растаявший снег.
Умиротворенно
Сияют промерзшие
Газетные звезды.
Я просто свернул с дороги.
Мне не по зубам
Ваше горе - веселье.
Голубой огонек.
«Ну а ты-то чего тут забыл?»
Удивляются люди.
В керосинке - липкие слезы.
На все рты
Мороз повесил замки.
Ну и молчи.
Не для вас разверну
Указатель на перекрестке.
НЕ ДЛЯ ВАС.
твое слово
неровной подачей мяча
отлетает от стенки.
и нет тебя в нём,
как и его в тебе.
тебе кажется - это ново.
балтийский чай:
смесь водки с кокаином,
как недомогания с мечтой
ты в нём. бьёшь руками
по тихой воде.
я тебе подарю пару строк,
да, пожалуй.
неужели ты чувствуешь
также, как я?
но не списывай вздохов
и не скатывай чувства.
это просто и зелено.
это даже дешевле меня.
Стихотворение про забытое.
[девичник]
ещё вечером я была деревом.
ангелом инициалов и
двойных имён,
таких же как МП или МБ,
вползала в рамку под стекло.
по-мойму мы надеялись
забыть с утра...
прощаясь смыслом
с ураганом
интерактивных «если»
и пробелов..
полувесна вчера
давала знать себя
по мелким трещинам
на стёклах губ и рук.
прости.
за то. что вспоминали.
ведь мы уже простили
портвейн разлитый на полу
продрогшего апреля.
и что нам вечер?
кубический корень из сна
на троих
во сне мы еле ели клевер.
толкали в вечер
кусали плечи.
писали этот стих...
Третий Рим у моих ног.
Безпечальный упругий острог.
Все дороги ведут вверх,
А на грудь грамм принять - грех.
Ты давно не в меня влюблен.
Скоро кончится чай и сон.
Утро в цвет какой красит - скажи.
Медной ложкой мешаю жизнь.
Третий Рим на беспалой реке
Птицей счастья в чужом далеке.
И стоглавым распятием я
В забытье проклинаю тебя.
Проклиная, смотрю на лады.
В этой музыке - города плач.
Рим - оплот неслучайной беды,
Я - Мадонной рожденный палач.
24 феврфля
С.О.
Фанерный стол
И пепельница
Из папье-маше
Окурки, трубы, домны.
Годы метростроя.
Все эти неуместные
И глупые клише
Мне говори, дари мне эти
Розовые розы.
Мои сомнения - смири.
Я коммунизма, как
Порядочной семьи
Во веки вечные,
Прости, но не построю.
25 февраля.
Осеняя панацея.
Осень. Мне пошла на пользу
Твоя яблочная мудрость,
Чахлость неба, листьев старость.
Я нагая пред тобою,
С плеч упала шаль-усталость.
Лес вздохнул. Глаза - слезою.
Стыдливо щеки молодых рябин горят.
Я живу теперь - тобою;
Первой ветренной грозою,
Влажным слогом октября.
Пережитки.
Коньяк - февраль
Спасибо всем
На бис - поклон
На веру сплетни.
Не верь слезам,
Не выйди вон
И не смотри так грозно
На мое великолепье.
Воруй, ликуй
Рискни и сплюнь
На мрамор утреннего неба.
Верни мои мне трудодни
Так врозь начавшегося лета.
Огни. Три палубы. Огни.
И стоны метрополитена.
И оправдания верни,
Коньяк-февраль, моей измены.
25 февраля.
Маша Молодцова
вернуться к разделу Творчество